Встреча прошла в Старбаксе в Вествуде во вторник в два. Единственная серьезная претензия к красавице Гилл заключалась в том, что она привела с собой маму.
Миссис Гилл напомнила Полу его собственную мать. Ее первый вопрос был «Что конкретно значит предварительная встреча перед встречей»? Второй вопрос был «Где ваша жена?» Третий вопрос был «Почему мы встречаемся не у вас в офисе?» Четвертый вопрос был «Почему вы были против, чтобы пришел агент Трейси?»
Ответы Пола были синтаксически сложными. Чтобы сменить тему, он рискнул и предложил свою идею кабельного шоу, основанного на школьных сценариях. Трейси Гилл ответила с восторженным визгом, что только что прочла «Под стеклянным колпаком». Миссис Гилл спросила Пола, что смешного в том, что юная мать засовывает голову в духовку.
Встреча кончилась через тридцать пять минут. В горах, после поездки на огромной скорости, во время которой Пол представлял топор в голове миссис Гилл, он обнаружил потолстевшую жену у бассейна. У него захватило дух от своего проступка. Жена предложила угадать, кто ей только что звонил, но Пол не мог.
— Мать Трейси Гилл, — сказала Пэм.
Пол совсем перестал дышать.
— Ты говорила по телефону с мамой Трейси Гилл?
Во время ответа Пэм задернула халат и встала.
— Пол, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты уехал. Сейчас же.
Ее слова были такими неожиданными, и Пол почувствовал себя таким виноватым и напуганным, что, хотя ему до смерти надоела Пэм, он попытался защититься и привести доводы в пользу их брака:
— Ты выгоняешь меня только потому, что я пил кофе с Трейси Гилл и ее мамой?
Пэм покачала головой.
— Просто перед тем, как я продолжу сценарий, — сказала она, — я хочу, чтобы ты жил по другому адресу.
Пол сказал:
— Ты сошла с ума? Думаешь, я правда хотел украсть всю славу?
— Сейчас, Пол, мне кажется, что ты способен почти на все.
— Даже, о боже мой, попить кофе в два часа дня!
— У тебя был шанс вписаться в проект, — сказала Пэм. — Я давала тебе недели и недели и недели.
— Твой проект, — воскликнул Пол, — лживая, нереальная фантазия женщины средних лет!
На что Пэм просто покачала головой и сказала:
— Ты меня так разочаровываешь.
Спустя месяц, согласно договору о раздельном проживании, Пол подписал письменное показание под присягой, в котором отказался от всех прав на «Двое — уже компания». Агент Пэм сознался Variety: «Он правда хороший парень, но это она его тащила все эти годы. И вот она устала». Когда «Двое — уже компания» собрала в кинотеатрах сто десять миллионов и Пэм сфотографировалась так, что казалась на десять килограмм худее, чем Пол когда-либо ее видел — даже в колледже — и стала встречаться с парнем настолько точеным и пекторальным, что даже если он не был геем, то ему бы стоило им стать, и она продолжила продюсировать комедии для старшей женской аудитории, одна другой прибыльней, Пол понял, что то, что казалось ему нереальной фантазией, было ею только потому, что в нее не верил лично он: потому что она оскорбляла его вкус. А в Пэмляндии она вполне соответствовала реальности; и каждый билет на ее фильм, каждый прокат видеокассеты и каждая восторженная рецензия по АМ радио были очередным голосом за ратификацию ее реальности взамен его. Против него встала вся страна, и потому он переехал в Нью-Йорк, где, хорошо утепленный в финансовом плане, работал над переделкой комических литературных скетчей в рассказы, которые отсылал по журналам. Его можно было увидеть на некоторых вечеринках, у открытых окон, в черном, с сигаретой, жаждущего поговорить на любимую тему, а именно — чем плох последний фильм его жены.