- Папа, можно, я первый выстрелю?
- Конечно, можно. Вот видишь, в середине листа я нарисовал карандашом кружок. Старайся попасть в него.
- Попробую, - улыбнулся Серёжа. Он уверенно взял в руки ружьё, прищурил левый глаз и прицелился.
Щёлкнул выстрел. Мы все трое поспешили к листу - посмотреть, куда попала пуля.
- Эти метки от моих пуль, - сказал Михалыч. - Их я отмечаю красным карандашом. А вот без пометки - твоя, значит. Молодчина, почти в самый центр попал!
- Ну, а теперь ты попробуй, - обратился ко мне Михалыч, подавая ружьё.
Я взял его и попробовал прицелиться. Но руки от волнения дрожали, ружьё прыгало то вверх, то вниз.
- Да ты не волнуйся, - сказал Михалыч. - Целься спокойнее, как Серёжа.
Но, чем дольше я целился, тем ружьё прыгало всё больше. Наконец я, уже не видя никакой цели, нажал спуск. Выстрел - и пулька ударилась в стену, далеко в стороне от доски.
- Эх, брат, - покачал головой Михалыч, - так не годится! Так мы всю стену изрешетим. Мамаша нам задаст на орехи.
Я молча отдал ружьё Михалычу, чувствуя, что я самый несчастный человек на свете. Не то что в цель, в доску попасть не сумел.
Михалыч с Серёжей выстрелили ещё по разу. И Серёжа попал в цель даже лучше, чем Михалыч.
- Да, у тебя рука прямо стальная и глаз меток… - хвалил его Михалыч. Ну, а ты что же, совсем завял? - обратился он ко мне. - Пробуй ещё, а то так никогда и не научишься.
- Я лучше завтра попробую, сегодня что-то голова болит, - уклончиво отвечал я.
- Ничего, ничего. От этого голова не развалится. Ну-ка, пальни ещё разок.
Я нехотя взял ружьё, уже почти без всякого волнения: «Все равно не попаду, только стенку исковыряю». Нехотя прицелился и стрельнул.
- Вот это неплохо! - похвалил Михалыч. - Видишь, хоть не в кружок, а в лист уже попал. Ну-ка, ещё раз.
Я выстрелил ещё раз.
- Да теперь совсем хорошо, прямо рядом с Серёжиной! Ну, брат, ты живо и нас обстреляешь, а говорил, что не можешь.
От такой удачи я сразу подбодрился. Начали стрелять все трое по очереди. Серёжа с Михалычем попадали почти одинаково. У меня дела шли похуже, но тоже не так уже плохо. Хоть в центр я и не мог попасть, но и мимо доски в стенку больше не попадал. Наша стрельба затянулась до самого позднего вечера. Наконец в кабинет вошла мама и сказала:
- Вы что же, всю ночь намереваетесь палить? Фу, какой воздух, всю комнату порохом протушили! Будет, будет!
- Ещё по одному разочку, только по одному!