Тётя Поля пошла и тут же вернулась:
- Там нет кошелька.
- То есть как нет? Я же его утром сама положила. Ослепли все, под носом ничего не видят! - заворчала Лизиха, вставая, и направилась в спальню сама.
Прошло несколько минут. В коридоре послышались тяжёлые торопливые шаги. В комнату вошла Елизавета Александровна. Лицо у неё было багрово-красное. Глаза сузились в крохотные щёлочки.
- Кто взял мой кошелёк?! - задыхаясь от ярости, с трудом выговорила она.
Мы все разом подняли голову от книг и тетрадей и в немом ужасе глядели на обезумевшую старуху.
- Кто взял мой кошелёк?! - ещё страшнее прохрипела она. - Сознавайтесь. Иначе хуже будет!
В комнате царила мёртвая тишина. Страшные, змеиные глазки перебегали с одного ученика на другого, стараясь пронзить насквозь.
- Я в последний раз спрашиваю! - Она сделала минутную паузу. - Не сознаётесь? Ну хорошо! - При этом она грузно повернулась и пошла обратно в спальню.
- Что теперь будет? - нервно проговорил кто-то
- Всех перепорет, - ответил другой. - Будет бить, пока не узнает…
Время шло. Лизиха не показывалась, и от этого с каждой минутой становилось всё страшнее. «Что-нибудь ужасное нам готовит», - думал каждый, как пригвождённый сидя на своём месте.
- Николай, сюда! - раздался из спальни зловещий Лизихин голос.
Коля весь съёжился и побледнел как смерть.
- Я не пойду, я боюсь! - зашептал он. - Почему меня?
Дверь из спальни распахнулась. Выбежала Лизиха, вся растрёпанная, точно безумная. Подбежала, схватила Колю за руку и потащила в спальню.
- Я не брал! Не надо, боюсь! - закричал он таким страшным голосом, что у меня мурашки побежали по коже.
- Что она с ним будет делать? - зашептали оставшиеся в комнате.
- Господи, помоги! - пролепетал кто-то, тихо всхлипывая.
Дверь вновь распахнулась, вышел Коля, бледный, трясущийся, но живой, целый.
- Борис, ко мне! - крикнула Лизиха.
- Иди, не бойся! - шепнул Коля. - Не бьёт. Поклясться заставляет.