— Никто мне ничего не говорил. Я видел всё своими глазами. Как Виктория напоила Арсения какой-то зелёной бурдой, лишающей воли, которую изобрёл её отец. И практически изнасиловала, уж, прости за подробности. Хорошо, что ты это не видела, — и он прикрыл рукой глаза.
— А Дэн? Дэн об этом знает? — она явно недопонимала.
— Конечно, именно он и полез в это прошлое, чтобы во всём разобраться. Только я его одного не отпустил.
— Но я же изменила прошлое!
— Да, ничего ты не изменила. Лежишь тут ревёшь, мнишь себя всемогущей, — он подал ей ещё одну салфетку, но кажется, она передумала плакать. — Ты изменила воспоминания, но не само событие.
— Господи, но как он узнал?
Ему показалось или она улыбнулась?
— Он всегда это знал. Только там всё так трудно было с Изабеллой, с Арсением. Потом ты прополоскала всем память. В-общем, тебе легче? — он посмотрел на неё оценивающе.
— Намного. Спасибо, Феликс! — и она хотела броситься его обнимать, но он так мягко увернулся и встал. — Господи, но почему он сам мне не сказал?
— Кх! — он демонстративно кашлянул. — Потому что настоящие мужики так не поступают. И знаешь, что? Я надеюсь, чтобы там у вас с ним не было, а он никогда не узнает, что это я тебе сказал.
— То, что я теперь знаю?
— В-общем, ты меня поняла — он сделал жест, означающий «рот на замок» и она кивнула.
Он посмотрел на смешное личико малышки, лежащей в кроватке.
— А это обязательно, так туго её пеленать?
— Не знаю, — пожала Ева плечами. — Надеюсь, её мать разберётся. И, знаешь, что? Тебе не кажется, что я как-то засиделась в этом теле?
— Ты что и Неразлучнки с собой взяла?
— А ты думаешь, я могу оставить такую ценную вещь в чужом доме? Присмотри тут за ней, — показала она глазами на девочку, застёгивая тяжёлую пряжку поверх больничного халата.
— О, нет, нет, нет! Только не оставляй меня одного с ребёнком! Ева!
Но она уже исчезла.
Боги Всемогущие! Она же ни разу не была в Замке Кер!
Ева никогда не была в Замке Кер. Но это тело знало, что делать, и она ему доверилась.
Она ожидала, что окажется сразу в помещении, а стояла на улице. На горе. Нет, на горном утёсе. На ровной каменной площадке, обрывающейся в пустоту, внизу под которой, на сколько видел глаз, простирался лес, а вверх с неё вела широкая каменная лестница, выдолбленная в скале. Ева недолго осматривалась — было холодно, и там внизу такой знакомый, родной пейзаж. Тайга? Зелёное море без конца и края — первое, что пришло в голову. Красиво, но каменные ступени её заинтересовали больше. Они уходили полого вверх и там исчезали в густом тумане. Ступени в никуда. Она была уверена, что должна подниматься.