— Не припомню, чтобы мы встречались прежде, — устало сказал Холлистер.
— У нас есть общий друг. Полковник Абуд. Можем мы поговорить наедине?
Холлистер повернулся. Эсмеральда стояла, наблюдая, в прихожей прямо напротив гостиной. Холлистер кивнул ей. Она прикрыла дверь.
— Вы прямо из Масабары... — начал осторожно Холлистер.
— Совсем нет, — сказал Эмбоа. — Я из посольства в Риме.
— На вашей машине нет дипломатического номера.
— Я, можно считать, прикомандирован к посольству.
— Могу я предложить вам выпить? — спросил Холлистер, направляясь к бару.
— Благодарю, не сейчас.
Холлистер наполнил стакан бренди с содовой для себя.
— Я полагаю, что вы и будете связным между полковником Абудом и мною?
— Чуть больше, чем связным. Я обязан, так сказать, нести ответственность за вас в течение всей акции.
Рука Холлистера сжала стакан.
Эмбоа улыбнулся своей мертвенной улыбкой и мягко продолжал:
— Скажем так: полковник Абуд нуждается в определенных гарантиях вашего неиссякаемого энтузиазма после вашего отъезда из Синобара.
Холлистер покачал головой. Нет, он хочет выпроводить Эмбоа из дома и позвонить Джеффри. И его не очень волнуют переживания гостя по этому поводу.
— Прошу прощения, но я не работаю, когда мне глядят через плечо. Или вы доверяете мне эту работу, или я ее вообще не делаю. У меня нет ни места, ни терпения, особенно сейчас, чтобы развлекать навязчивых гостей.
Лицо Эмбоа не изменило своего выражения.
— Не стоит волноваться. Я и не собирался останавливаться у вас, — так же мягко ответил он. — Мне были даны инструкции показаться вам и проявить свой интерес к проекту, а затем вернуться в Рим. Когда вы будете готовы к операции, известите меня.
Холлистер с облегчением кивнул.
Эмбоа продолжал:
— Вы позвоните в посольство, назовете себя и попросите соединить вас с куратором официальной переписки. Когда я подойду к телефону, я спрошу, в порядке ли контракты. Вы ответите, что они требуют лишь подписи. И скажете мне, где и когда мы встретимся для того, чтобы я передал вам материалы. Запомните?