Где старые друзья и коллеги ведут непрерывную битву за то, чтобы в помоях не захлебнулся весь город.
«Где никто из них не может выполнить работу, которой теперь занимаешься ты, борясь против угрозы не менее реальной». Эти слова помогли. Женщина взглянула на часы – двенадцать двадцать семь.
– Да что я, в конце концов, из себя строю? – Она расправила плечи и пошла к двери. – Быть может, все они вышли на ленч.
На ленч отправились не все, но в большой комнате Вики, с бейджем посетителя, висящим у нее на лацкане, словно «алая буква» [5] , увидела только двоих знакомых, причем один из них едва смог ее поприветствовать, а затем вновь углубился в разговор по телефону. К несчастью, тип номер два располагал свободным временем.
– Ну и ну! Неужели сама Виктория Нельсон возвращается в наши ряды?
– Привет, Сид. – Хотя многие женщины, работающие в полиции, жаловались, что он ведет себя подобно мартовскому коту, Вики не чувствовала особой неприязни к Сидни Остину. С профессиональной точки зрения она считала, что к работе он относился не слишком серьезно, и была несколько удивлена, что он все еще состоит в штате убойного отдела. – Как дела?
Остин взгромоздился на край своего стола и ухмыльнулся.
– Ты прекрасно знаешь, что здесь происходит: постоянно переработка и недоплата. – Вики заметила: Сидни обратил внимание на толщину линз в ее очках, задаваясь вопросом, что она может видеть. – А куда ты дела свою собаку‑поводыря? – не замедлил поинтересоваться ее бывший коллега.
– Приготовила из нее жаркое.
Его громогласный хохот заглушил скрип ее зубов.
– Серьезно, Вики, какова жизнь частного следователя?
– Не так уж плоха.
– Да ну? Селуччи говорил, ты работаешь весьма успешно.
Селуччи можно доверить выпуск бюллетеня новостей.
– Я справляюсь.
– Слышал, парочка наших подкинули тебе несколько своих дел. – Он распознал выражение ее глаз и поспешно развел руками. – Эй, эй, я вовсе не имел в виду того, что тебе показалось.
– Уверена, что ты не имел в виду этого. – Улыбка Вики вышла натянутой.
Сидни покачал головой.
– Боже, не могу поверить, что ты ушла от нас больше года назад. Ты могла бы вернуться прямо сейчас, и никто бы даже не вспомнил, что ты нас покидала. Только вот, – он шутливо нахмурил брови, – хочу спросить, как случилось, что ты так редко бываешь у нас? Знаешь, как говорится, просто для того, чтобы прикоснуться к истокам и все такое?
«Потому что это вонзает нож в мое сердце и проворачивает его в ране, ты, безмозглый ублюдок». Но не могла же она сказать это ему в лицо. Вместо этого Вики, пожав плечами, спросила:
– Если бы ты выбрался из этого сортира, вернулся бы назад? – зная, что он не поймет желчность, скрытую в ее голосе. – Мне нужно двигаться дальше. Инспектор ждет меня.
Входя в кабинет инспектора Кэнтри, женщина почувствовала, будто окунулась в свое прошлое. Сколько раз в жизни она входила в эту дверь? Сотню? Тысячу? Сотни тысяч? В последний раз, непосредственно перед ее увольнением, и она, и инспектор вели себя до боли учтиво. Воспоминание обожгло Вики, но не так сильно, как она опасалась. Теперь у нее была новая жизнь, и место, по которому была произведена ампутация прошлого, уже почти зарубцевалось.
– Добро пожаловать, Нельсон. – Кэнтри, держащий в руке телефонную трубку, прикрыл ладонью микрофон и кивком указал на кофеварку, стоявшую на картотеке. – Налей себе кофейку, я присоединюсь к тебе через минуту.
Кофе выглядел густым, черным, с радужной маслянистой пленкой сверху.