— Да… — точно стонал я.
Лицо Сергея все содрогнулось. И, изгибаясь ко мне, он прошептал:
— Сейчас я могу показать только… Голгофу. Хочешь?
Не в силах вымолвить слова, я кивнул головой.
Сергея точно качнуло. Опять согнувшись ко мне, он просительно выговорил:
— Стань на колени…
— Так?
— И гляди туда. Вон на то облако…
— На то?
— Да. И держись за мою руку.
Плоские губы Сергея старчески шамкали, точно пережевывая жвачку.
— Так?
— Крепче!
Мы переговаривались шепотом, похожим на бормотанье леса. На шорох высохших листьев в глубоких просеках безлюдного леса.
— Крепче!
— Так?
— Еще крепче!
Сергей опустился рядом со мной на колени и что-то забормотал настойчиво и упорно, порой точно приказывая, порой точно умоляя кого-то в тоскливых слезах.
Я стоял рядом с ним на коленях, чувствуя шумное биение его сердца ладонью моей руки.
Так прошла минута. Может быть, две. Но не более.
Я не спускал глаз с облачка, медлительно колебавшегося над зубчатой стеной леса.
— Смотри! — услышал я вдруг повелительный голос Сергея.