- Оля! Ты еще зайдешь ко мне?
- Что, папа? - ответила она звонким голосом откуда-то снизу. - Что ты сказал?
- Я говорю, чтобы ты долго не задерживалась.
- Хорошо-о-о!
Хлопнула входная дверь. Я вернулся и попытался читать книгу, но это заняло меня ненадолго. Я почему-то ждал, что девочка придет снова.
Но она не пришла в этот вечер.
Утром я, как обычно, наскоро позавтракав, уехал на испытательный полигон. Он был расположен километрах в пятнадцати от Усть-Манска, недалеко от реки, на небольшом, слегка волнистом плоскогорье. Полигон занимал площадь пять-шесть квадратных километров. Приземистые, но просторные корпуса лабораторий были, на первый взгляд, разбросаны по территории полигона в совершенном беспорядке. У въезда возле проходной теснились огромные ангары для транспортных машин и высилось здание подстанции. В центре блестела отполированная тысячами подошв и шин площадка для запуска капсул. Пятачок, как называли его здесь. Впрочем, пятачок этот был не так уж и мал. Его диаметр составлял около двухсот метров.
Из нашей группы испытателей кто-нибудь всегда оставался ночевать на полигоне, и поэтому дверь в домик была уже открыта. Внутри раздавались голоса, стук кнопок шахматных часов, возгласы: «Вылазь! Вылазь! Шах тебе!»
- А, Григ! Здорово! Значит, и начальство приехало?
- Здорово, парни, - сказал я. - Сваливайте шахматы. Феоктистов идет!
Шахматы и часы тотчас же убрали, и у всех на лицах появилось сосредоточенное выражение.
Феоктистов - руководитель группы исследователей, в которую входило девять человек, - появился на заросшей травой дорожке и еще издали, замахав длинными руками, закричал:
- Опять спите! Почему Ерзанов не в капсуле?!
- В капсуле он! - закричал в ответ Иннокентий Семенов, который был дежурным.
- В капсуле. Черта с два! Через неделю запуск, а вы тут блиц гоняете!
У всех, да и у меня тоже, лица вытянулись:
- Ну да?!
- Группу Стрижакова хотели, - вдруг совершенно спокойно сказал Феоктистов. - Потом заспорили. А в конце выяснилось, что у них двое кашляют и чихают. У нас вроде все здоровы. Нет? - Он вопросительно огляделся. - Не вздумайте простыть. Тогда запуск снова отложат.
- А кого же? - чуть заикаясь от волнения, спросил Ерзанов, неизвестно откуда появившийся.
- Кого, кого… Веревкина! Вот кого!
Мы набросились на Веревкина, что-то кричали, хлопали его по спине и трясли за плечи. Левка сначала изумился, когда назвали его фамилию, потом обрадовался, а потом смутился и бормотал что-то нечленораздельное.
- Если бы Филиппыч сейчас видел вас, - сказал Феоктистов, - он бы никого из вас не допустил к запуску, по крайней мере, еще год. Какие эмоции?! Вы что, не умеете держать себя в руках?