— В идеале, — вмешивается Мадлен, — хорошо бы, они играли оба. Один против другого. Марсьяль и Дорель! Вот это была бы афиша!
— Умоляю вас! — взмолился Сильвен.
— Он прав, — соглашается Семийон. — Если бы Марсьяля выпустили на свободу за отсутствием улик… И по-моему, все уже идет к прекращению уголовного дела за отсутствием состава преступления. Что бы тогда помешало вам играть вместе? Два соперника, которые примиряются на поле брани. Жизнь их противопоставила. Кино свело их вместе.
Он поднимает руку.
— Помолчи! Возражения потом. А сейчас дай нам заниматься делом. Мне уже видится потрясный сценарий.
Его прерывает телефонный звонок. Сильвен снимает трубку, слушает, шепчет в сторону Семийона: «Из секретариата Бувара».
— Урра! — восклицает Семийон и без спросу хватает вторую трубку.
На другом конце провода слышится приглушенный голос, как бы извиняющийся за бестактность.
— Ходят слухи, что вскоре вы приступаете к съемкам…
— Да, совершенно верно.
— Правда ли, что это будет продукция «Галлия-продюксьон»?
— Правда.
— А не могли бы вы уже сейчас рассказать о распределении ролей?
— Это было бы преждевременно.
— Но вы, несомненно, получите важную роль.
— Конечно. И жена моя также.
— Кто ваш режиссер? Нам сообщили, якобы Жак Семийон.
— Так оно и есть.
— А сценарист — Мадлен?
— Совершенно верно.
— Хорошая творческая бригада. И разумеется, это Марсьяль стрелял в вас? (Смешок пересмешника.) Вы отказываетесь отвечать? А не согласитесь ли вы выступить по радио в программе Бувара?
Семийон мотает головой в знак несогласия.