— Идиотские вопросы, — продолжает она. — В данный момент ему интересно, в какой позе я тебя застала — свисали ли у тебя руки или они лежали на письменном столе. И потом, не сдвинула ли я что-нибудь на нем невзначай, пока звонила в полицию.
— И что же ты ему ответила?
— Что он начинает мне надоедать. Что правда, то правда. Как будто у меня было время смотреть на то, на се и опять на то. Да я уже не знала, на каком свете нахожусь, и мои руки дрожали так, что я с трудом набирала номер полиции. Как ты глуп со своими вопросами. Стоит мне обо всем этом только подумать, я начинаю плакать. И немудрено.
Приложив к ресницам салфетку, она снова удаляется в туалетную комнату.
— Знаешь, — сообщает она оттуда, — дома тебя ждет обильная почта. О-о! Ничего интересного. Открытки с любезностями. Как если бы эти подонки, которые все эти годы тебя знать не знали, не переставали тебя любить. Считай, что Даниель оказал тебе неоценимую услугу. Кстати, угадай, что сказал мне вчера вечером по телефону Мерсье. «Сильвен наверняка вернется на экран. Эта пуля обернется для него крупным выигрышем!» Он в своем репертуаре, этот Мерсье. Занятный тип.
Марилен появляется снова, как новенькая, и старательно натягивает перчатки.
— Что бы такое принести тебе завтра, зайка?
— Несколько моих фотографий, пожалуйста. Я поставлю на них автографы для тех, кто мне сюда написал.
— Я могла бы сделать это за тебя.
— Мне необходимо хоть чем-то заняться. И подумай о Бурназеле.
Марилен уходит. Габи приходит. Никакой возможности побыть одному.
— К вам пришел какой-то господин и спрашивает, можно ли ему вас повидать. Его зовут Жерар Мадлен.
Сценарист! Он не заставил себя ждать.
— Разумеется. Пусть войдет.
Мадлен подходит к кровати. С виду очень моложав. Производит впечатление человека неловкого и смущенного. «Он робеет», — подумал Сильвен и испытал позабытую радость.
В руках у Мадлена защитный шлем, и он высматривает, куда бы его положить. На нем черная блестящая форма мотоциклиста. Он бесшумно садится на стул, как заблудившийся Фантомас.
— Семийон мне все объяснил, — поясняет он. — И попросил меня прийти.
Мадлен оглядывает палату.
— Вы считаете, мы могли бы приступить к делу прямо здесь?
— Нет, — отвечает Сильвен. — Мы будем работать у меня дома, но подготовить почву можно и тут. Не стану скрывать, у меня слабое представление о Бурназеле. Семийон упоминал про Риф. Что такое этот Риф?
— Сам я там не бывал, — чистосердечно признается Мадлен. — Риф — горный массив где-то на юге Марокко. Своего рода пустыня.
— Наподобие Сахары?