— Главное, — сказала она, — будьте осторожны. Но, с другой стороны, перемена обстановки вам полезна. Хуже вам от этого быть не может. Идите-ка скорей отдыхать.
Назавтра Амалия уехала опять, и перед Ирен снова открылись двери счастья. Она унесла ребенка в свою комнату и закрылась на ключ.
— Вот так никто не придет за тобой. Знаешь, в этом доме крадут детей… Злые женщины!.. Ой, как же ты причесан!
Очень нежно, легкими прикосновениями щетки она навела некоторый порядок в буйной шевелюре. Время от времени она прерывалась, чтобы прикусить одно ушко, потом другое. Ребенок жадно тянул ручонки к флаконам, коробочкам и баночкам, расставленным на туалетном столике.
— Нет, нельзя, — сказала Ирен. — Никаких хорошо-пахнуть для Джулито, — его мать будет недовольна. Она повсюду все вынюхивает, его мать.
Ирен показала, как хрюкает поросенок, и этот новый для него звук привел ребенка в восторг, он радостно вскрикнул несколько раз.
— Давай, давай, поговорим, — сказала Ирен.
Она посадила малыша верхом к себе на колени и склонилась к его лицу.
— Скажи мне что-нибудь… Скажи: мама… Я знаю, когда она вечером заправляет тебе в кроватке одеяльце, ты ведь говоришь ей: мама… А мне нет? Я этого не заслуживаю? Ну, посмотри на меня… ма… ма… ма…
Малыш внимательно смотрел на нее и стал пускать пузыри.
— Ты большой лентяй, — снова взялась она за свое. — И не очень хороший. Маленькие мальчики, которых зовут Джулито, все говорят: мама.
Долго-долго она держала его, обняв, на руках. Она не могла заставить себя оторваться от него, хотя часы на столике возле кровати тихонько напоминали ей, что она должна спешить со своей любовью. Не в силах больше здесь оставаться, она взяла ребенка и вышла.
— Пойдем смотреть коней. Там есть один почти твоего возраста… и знаешь, как его зовут: Пузырек, потому что он прыгает, как козленочек.
Головка ребенка уткнулась в голову Ирен. Он бурчал что-то вроде нежного монолога, время от времени то вскрикивая, то хлопая в ладоши, а она улыбалась, будто «Мадонна с младенцем» у церковной паперти. Ей встретился Жандро, наблюдавший за тем, как одну из лошадей загоняли в закрытый фургон для отправки куда-то. Он приблизился к ней.
— Вас тут не часто встретишь, мадам, — сказал он. — А я этого молодого человека не знаю?
Ирен не могла решиться сказать ему, что это сын Амалии. И решила отделаться шуткой.
— Это, быть может, найденыш. Кто знает? Мы собираемся зайти в гости к жеребенку.
— А! К этому, — обрадовался Жандро, — он просто необыкновенный… Заходите… Он в своем боксе, потому что я жду покупателя. Иначе я бы оставил его пастись на лугу.
Услышав их, жеребенок повернулся и положил голову поверх дверцы. Жандро дружелюбно потрепал его по лбу, а Ирен свободной рукой погладила его.
— Я вас оставлю, — сказал Жандро. — Я совсем утонул в своих бумагах.
Малыш очень сосредоточенно разглядывал жеребенка.
— Потрогай, — сказала Ирен. — Не бойся. Вот так… Видишь, как это приятно.