– Ты что, не понял? Я буду юристом. Как ты сказал – унижение чести и достоинства как основание для вчинения иска предполагает, что истец подразумевает изменение общественного мнения о себе?..
Сергей молча посмотрел на меня, покрутил пальцем у виска, положил на стол деньги, встал и потянул меня за собой.
– Эй, ты, сумасшедшая, у тебя есть полчаса. Дай мне на всякий случай номер твоего телефона.
Я заглянула в класс. Лидочкина Учительница прохаживалась между рядами, поглядывала в тетради – надеялась еще что-нибудь отобрать и прочитать вслух.
– Вас ждут в кабинете директора, – официальным тоном сказала я.
В кабинет директора мы вошли втроем – Лидочкина Учительница, Сергей и я.
– Это наш семейный юрист, – представила я Сергея.
– Мы составили заявление в суд, в районный отдел образования, в газету, в министерство, в милицию. Сейчас я вас ознакомлю, – сказал Сергей.
Сергей вытащил из папки пачку каких-то своих документов. Директриса потянулась за ними, но Сергей держал документы в отдалении от директрисы, показывал издали, но не давал в руки.
– Основание для вчинения иска: унижение чести и достоинства, моральная травма, нанесенная непрофессиональным поведением учителя, обнародование частного письма, повлекшие за собой суицидные настроения подростка… – нудным голосом перечислял он. – Ну и, конечно, денежное возмещение морального ущерба. Подпишите, что вы ознакомлены… Впрочем, это не обязательно.
Директриса с отвращением взглянула на бумаги и на нас и сделала отгоняющий жест, как будто мы были случайно залетевшие в ее кабинет мухи.
– Но, может быть, это слишком? Это такая неприятность для гимназии… Может быть, не нужно? – растерянно возразила я. Мы не договаривались с Сергеем заранее, что я буду добрым следователем, а он злым, но он понял меня с полуслова.
– Нужно, – сказал Сергей, – как ваш юрист я настаиваю.
– Ну хорошо, раз вы настаиваете… Но, может быть, не нужно разворачивать кампанию в прессе, дискуссию на телевидении о правах ребенка? – попросила я.
– Нужно, – твердо ответил Сергей и сделал энергичный жест, словно оттолкнув меня с моим предложением. – Я уже дал редактору программы… э-э… «Откровенный разговор» ваш номер телефона.
Сергей засунул руку к себе в карман, и у меня зазвонил телефон.
– Это пятый канал, программа «Откровенный разговор», – удивленно сказала я, послушав молчание в телефоне, – просят подробности. Имена, фамилии.
– Может получиться громкое дело, – удовлетворенно сказал Сергей.
Мы с Сергеем встали и направились к выходу. Директриса печально смотрела нам вслед, на ее лице было написано «все что угодно, только не кампания в прессе».
– Мы не хотели, но наш семейный юрист настаивает… – улыбнулась я от двери.
Директриса махнула рукой – останьтесь.
– Вам нужен скандал на весь город? – холодно спросила она Лидочкину Учительницу. – Вам нужен районный отдел образования, пресса, телевидение? Вам нужен суд?