О, Вишвакарман! Укрепи себя возлиянием, сам принеси себе в жертву землю и небо! Повелителя речи, быстрого, как мысль, и призываем сегодня, при состязании на помощь. Пусть возликует, услышав наши призывы, он, приносящий всем благо и творящий добро!
Поначалу земля была распахнута Вивасвате и длился бесконечный сияющий день. Поэтому первыми появились дети Вивасваты и Саранью Яма и Ями, поднявшие веки в один миг, чтобы лицезреть Солнце и под ним синий океан. Брат и сестра, близнецы, стали мужем и женой, и наполнилась земля от края до края их счастливыми голосами и смехом. От первой супружеской пары пошло потомство, привольно расселившееся по земле.
Яма и Ями были смертными, и пришло время им умереть, Яме — первому. Он был первым, кого взяла земля, а Ями оказалась первой, познавшей горе одиночества и разлуки. И небо, вместо радовавших богов голосов и смеха, заполнил разносимый ветром заунывный плач. Не стало покоя и Земле. Боги, собравшись, спустились к Ями и стали уговаривать ее успокоиться, объясняя, что исчезновение всех живущих, но не бессмертных — закон, что уйти от смерти дано только богам. Но прародительница не умолкала, продолжая причитать:
— Но ведь он умер сегодня! Только сегодня!
И на это богам нечего было возразить, ибо день рождения и день ухода, день смеха и день плача, день радости и день горя не были еще отделены друг от друга. Подумав, боги создали ночь, отделив ею свет от света, день от дня.
И появилась первая ночь. Выплыла на черное небо луна с бегущей по ней тенью зайца, засмотрелась на него вдова, успокоилась и уснула. Лишь тогда смогли смежить боги свои лотосовидные очи и наконец отдохнуть от стенаний, заполнивших все небо.
С тех пор день сменяется ночью, а ночь днем.
Я на смерть порожден моим сознаньем,
Я ранен в сердце разумом моим,
Я неразрывен с этим мирозданием,
Я создал мир совсем его страданьем,
Струя огонь, я гибну сам, как дым.
Узрев золу и пепел у страшных для Агни вечных вод, боги поняли, что обманул их Агни. Опустился Варуна в свою стихию и увидел пылание тел Агни, притаившегося в прозрачной, непроницаемой для влаги оболочке. Агни, поняв, что его хитрость разгадана, спросил:
— Как ты нашел меня?
— По следу поленьев, служивших тебе дорогой, — ответил Варуна.
— Опустились в воды и остальные боги. Их принял Яма, заметивший во мраке свечение тел Агни в десяти местах.
— Мы искали тебя повсюду, — проговорили боги. — Почему ты от нас бежал?
— Я боялся службы перевозчика жертв, — ответил Агни, обращаясь к Варуне. — Я не захотел быть в упряжке богов. Вот тела мои скрылись во многих местах, и у меня нет больше никаких забот.
— Иди сюда! — сказали боги все вместе. — Преданный нам человек готовится к принесению жертв, а ты пребываешь во мраке. Проложи же поленья, чтобы вернуться.
— Мне было страшно, — сказал Агни, обращаясь к Варуне. — Я еще молод, и мне тяжело быть колесничим и возить жертвы для богов. Я ушел далеко от страха, я отпрянул, как бык от лука стрелка.
— Не бойся! — сказали боги. Мы готовим для тебя жизнь, которая не знает старения, чтобы ты, прекраснорожденный, не понес вреда в упряжке. Ведь ты должен принять на себя часть наших забот.
— Я согласен, — отозвался Агни. — Но пусть мне принадлежат безраздельно начатки и конечные части всего твердого из приносимого в жертву, а из возлияний — доля, наделенная питательной силой, жар вод и суть растений и да будет долгим, о боги, мое бытие.