— Когда и кто обнаружил пропажу денег? — быстро спросил Даан.
Свен скрестил руки на груди.
— Каждое утро банк открывается в шесть утра, — в его голосе было столько надменности, словно речь шла как минимум о коронации. — Смотритель впускает операторов, они готовятся к рабочему дню. Прием клиентов начинается позже, к этому времени все операторы уже должны точно знать, каким количеством наличности они располагают.
Ружа издала сдавленный звук.
— Сегодня утром смотритель и операторы, — добавив в голос еще больше холода, продолжил Свен, — обнаружили, что количество наличности, которым они располагают, равно нулю. Ночью кто-то проник в банк, миновав смотрителя, и опустошил хранилище.
— Кто последним накануне заходил в хранилище? — Даан чуть посторонился, пропуская мимо себя техника.
— Смотритель, — ответил Свен.
— Его уже допрашивают, — подал голос Абель.
— Вчера вечером, когда смотритель закрывал хранилище, здесь было ровно пятнадцать миллионов сто тридцать две тысячи и семь дальдеров. Сегодня утром он и операторы вошли в совершенно пустое хранилище.
— Для входа в здание каждый раз требуется разрешение смотрителя, верно? — спросил Даан.
Свен кивнул.
— Входить без его разрешения могу только я, — он улыбнулся. — Алиби у меня есть.
Даан кивнул.
— Мы обязательно его проверим. Какова вероятность того, что смотритель мог впустить сюда кого-то постороннего?
— Нулевая, — ответил Свен, не задумываясь. — Он обращен лично мной и мне лгать не может. Без его и моего ведома никто сюда войти не может.
— Через дверь, — сказала Ружа.
— Через дверь, через окно, подкопаться, спланировать на крышу, как угодно, — Свен поморщился. — Внутрь здания невозможно проникнуть. Наша защита совершенна.
Теперь сдавленный звук издал Абель.
— Разрешение смотрителя нужно только для того, чтобы войти в здание? — спросил Даан. — Для того, чтобы заходить в отдельные комнаты, оно не требуется?
Свен кивнул.
— Как проверяется, все ли операторы и клиенты покинули здание? — это был уже Абель.
С самого начала совместной службы, когда Даан был сержантом, а Абель рядовым, они отлично понимали друг друга: один мог закончить за другим фразу или вопрос, что было очень полезно во время допросов. И сейчас Абель больше чувствовал, чем понимал, к чему клонит Даан, — но судя по тому, как тот прищурился, враз посерьезнев, был совершенно прав.