— Ты прав, — согласился с ним Виджей. — Надо жить, когда-нибудь и нам улыбнется счастье.
— Пора ложиться спать, — Асамхан потянулся, разведя богатырские руки, — завтра с утра на работу.
Весь пол был засыпан разноцветными обрезками хлопчатобумажной ткани. Лакшми подметала их и собирала в большую корзину, с трудом пробираясь с нею вдоль низких рядов грубо сколоченных столов, заставленных швейными машинками. Эта мелкая швейная фабрика дала ей работу и приют. Здесь она ночевала, устраиваясь среди тюков тканей.
Хозяин фабрики — длинный худой мужчина с вытянутой унылой физиономией с висячими усами, нанял ее на неделю. После выполнения срочного заказа обязанности уборщицы брала на себя одна из швей, но сейчас все они были слишком заняты, и хозяин решился на лишние расходы.
Лакшми и тому была рада. Не часто удавалось ей устроиться на такую хорошую работу.
Высадив очередного пассажира, Виджей получил плату за проезд и стал разворачиваться.
— Виджей!
Этот голос он узнал бы среди тысяч голосов. Этот голос он слышал бессонными ночами, в звуках грозы, в вихре бури. Этот голос шептал ему о любви, когда к сердцу подступала смертельная тоска, от которой хотелось выть, как раненый зверь.
— Ратха!
Она ничуть не изменилась за прошедшие семь лет. Пожалуй, красота ее стала более оформившейся, совершенной. Это была зрелая красота девушки, готовая передаться дальше, как эстафета, ее детям.
Рикша понурился и сделал было движение, чтобы уехать.
— Виджей! Постой! Почему ты избегаешь меня?
Он нехотя вылез из скутера, приблизился к ней, мрачный и чужой.
— Как ты мог не зайти ко мне, вернувшись в город? Что с тобой?
— Таковы были обстоятельства, — еле выдавил юноша. — Я должен был так поступить.
— Обстоятельства? Я знаю, что произошло. Твои братья предали тебя. Это ради них ты пошел на убийство, а мне пришлось ждать тебя долгих семь лет! Ты вернулся и прячешься от меня. Если бы ты знал, сколько слез я пролила! Неужели ты хочешь убить и нашу любовь?
— Нет, Ратха, в тебе моя жизнь. Только мысль о том, что ты думаешь обо мне и ждешь, вселяла в меня надежду, придавала силы пережить тяготы тюремного заключения.
— Тогда почему все это происходит? Я хочу быть с тобой, мы не должны больше расставаться!
Лицо Виджея сделалось еще мрачнее. Он почти не смотрел на девушку, натянутую, словно струна, в ожидании приговора. И он его произнес:
— Я не могу объяснить тебе, у меня не хватает слов, но мы не должны сейчас встречаться.
Ратха поникла, глаза ее потухли. Эти изменения мгновенно преобразили ее.
— Если ты веришь мне, — продолжал юноша, — наберись терпения.