— То есть?
— Я найду способ мотивировать нашего «приятеля» — хватит ему под убогого косить. Кстати, Таня…
— Да?
— Почему бы тебе не взять сегодня выходной?
— Зачем?
— Деньги-то мы получили наконец… Отдохнешь, выспишься. В маркет спокойно сходишь — без спешки. До двух пополудни почта работает, можно будет перевод отправить.
— Дождусь, когда у тебя будет выходной. Вместе отправим денежный перевод.
Татьяна вдруг погладила меня по заросшему щетиной лицу. Потом, привстав на цыпочки, поцеловала меня в щеку. Это было так неожиданно, что я ощутил, как горлу подкатил комок.
— Я в душ, — сказала она, выскользнув из моих объятий. — Ты — второй в очереди.
— Ага… я тогда на кухню, приготовлю напитки и «тормозки»… За нами, кстати, вэн приедет на полчаса позже. Так что я успею и для тебя пакет с едой собрать.
— Не забудь сообщить новость нашему приятелю… То-то он обрадуется.
Татьяна взяла пакет с туалетными принадлежностями и полотенце.
— Колян за стенкой, — сказала она прежде, чем выйти — я его к полякам на ночлег пристроила.
Раннее утро, без четверти семь. Вэн должен подобрать нас в двух кварталах от дома. Если ничего не изменится в самый последний момент, то нас отвезут на ферму, расположенную где-то по дороге к Портсмуту, по восточную сторону от шоссе, ближе к заливу.
Туман плотно окутывает низкие городские кварталы. Погода по-прежнему не радует. Холодно, ветрено, сыро; под ногами чавкает кашица, в которую превратился неожиданно (даже для британских синоптиков) выпавший ночью снег. Я слежу за Николаем — опасаюсь, что этот тип может уклониться от поездки, что он может сбежать, дезертировать, иными словами.
— Папаня… сегодня, ира, воскресенье! — заспанным голосом произнес приятель.
— И что с того?
— Какая, на хрен, ира, работа! Выходной же, ира!.. Как это… уик-энд!
— Ты банкир? Или офисный менеджер?
— Э-э-э… не понял? Но сегодня по закону должен быть выходной?!
— На нас с тобой местное законодательство не распространяется. Так понятно?
— А как же праздник?