Я пожал плечами.
— Откуда здесь это? — Татьяна взяла со стола нож. — Походит на те, которыми мы пользуемся на пакгаузе.
— А это и есть «пакгаузный» инструмент, — сказал я.
— Ты принес? — спросила Татьяна, внимательно глядя на меня.
— Я.
— Так?..
— В доме нет нормального ножа. Вот и подумал…
— То есть, ты его…
— Умгу… для временного пользования.
Когда мы прошли наверх, Колян обратил внимание на открытую дверь душевой, а затем узрел и сломанную защелку.
— Чо за дела, ира? Это что, ира, опять кто-то сломал?
Я приложил палец к губам, но моя лучшая половина — хотя вряд ли видела этот жест — что-то заподозрила.
— Ты ничего не хочешь рассказать, Артур?
— Хм… — Я почесал обросший щетиной подбородок. — За ужином расскажу.
Поскольку сегодня почти праздничный день, — получка! — наш кассир расщедрилась на три банки лагера. За ужином я поведал Татьяне о моём разговоре с Джито.
— Ты собираешься работать еще и на «фруктовом»? — уточнила жена.
— Да, — едва ворочая языком от усталости, сказал я. — Иначе мы ничего тут не заработаем.
— Завтра я выхожу в смену, — напомнила она.
— Мне Джито об этом уже сказал.
Татьяна на какие-то мгновения задумалась.
— Тебе надо отдохнуть… иначе ты долго так не протянешь.
— Нормально. Я уже научился спать в вэне.