— Пойдем отсюда, — шепнула Сашка, торопливо застегивая джинсы.
Я понял, что она собирается лезть через рельсы, и покрепче ухватил ее за талию.
— Ты с ума сошла! Вагон в любой момент может поехать!
— И что, лежать тут и ждать?
— Конечно! Ты хочешь, чтобы тебя разрезало пополам?
— Можно отползти подальше от вагона по шпалам, а потом уже лезть через рельсы, — предложила она.
— Можно, — согласился я.
Но этого не понадобилось. Вагон дернулся и, ускоряясь, двинулся в противоположную прежней сторону. А мы, как дураки, остались лежать на шпалах под ярким светом висящего на столбе фонаря. Так сказать, на всеобщем обозрении. Слава богу, обозревать было некому.
— Давай не пойдем домой, — предложил я, когда мы, грязные как свиньи, выбрались обратно в жилой микрорайон. — Можно снова напороться.
Раздался низкий-низкий, на пороге слышимости гул, и чуть шевельнулась под ногами земля. В космос отправилась очередная партия добровольцев.
— А куда пойдем? — спросила она.
— К Виталию, — придумал я. — Он тут в двух шагах живет, я у него был один раз.
— Зачем?!
— Диктант переписывал.
— Нет, второй час все-таки. Неудобно.
— Удобно, неудобно!.. А от патруля бегать удобно?! — Я почувствовал, что начинаю злиться. Не на нее. Просто оттого, что нас обломал локомотив, и я так и остался девственником. Хотя звучит это и смешно. — Помнишь, как он нас учил: «добро должно быть с кулаками», «красота спасет мир», «лучше умереть стоя, чем жить на коленях»… Сами всё просрали, а теперь к нему неудобно!
— Он-то здесь при чем?
— Все они при чем!
— Перестань, Валенок.
— Да не «перестань»! — конкретно завелся я. — Я ему в глаза хочу посмотреть. Почему это мы должны лететь к этим чертовым звездам?! Как они могли подписать эту долбаную «Хартию»!
— Тебя никто не заставляет никуда лететь.
— Да?! А если я люблю тебя?!