Первое, что я заметил, это выражение его лица. Обеспокоенное и темное, будто на него легла тень. В глазах, подобно дрейфующей на горизонте лодке, время от времени угадывалась тревога. Но не только. Было там что-то еще, что мне не очень понравилось. Я мог бы назвать это безразличием, но не в случае с дедом. Он любил меня. Пожалуй, сильнее любил только бабушку.
- Ты чего, не проснулся, что ли, Саньк? - он наклонился и крепко обнял меня, вырывая из тревожных дум.
Я неуверенно положил руки ему на плечи и стиснул их, словно убеждаясь, что это действительно мой дед. Он был высоким, и я еле дотянулся. Зато его длинные руки успели схватить мой рюкзак и приподнять его.
- Ох ты! Куда ж такую тяжесть, Сашка?
Я прислушивался к каждому слову. Но нет - это были все те же интонации. Немножко огорчения за то, что внуку приходится нести на себе такую тяжесть, немножко иронии. И, пожалуй, гордость.
- На все лето же, дед! - сказал я, опуская сумку с вещами на подготовленную тележку.
- Кирпичи у тебя там, что ли... - улыбнулся он, принимая поклажу.
Но меня это не успокоило. Тревога никуда не ушла, а затаилась где-то в глубине, выжидая своего часа.
Поезд захлопнул двери и с фырканьем тронулся с места.
Я проводил его привычным взглядом, как делал это сотни раз, стоя прямо здесь вместе с дядей Колей.
С дядей Колей... Который не встретил меня и не помахал рукой.
Сторожка выглядела все такой же заброшенной, будто в ней никто не жил со времен войны, и только покосившиеся подсолнухи и неизменные люпины хоть как-то скрашивали унылый вид. Я встал на цыпочки, чтобы разглядеть постройку получше.
- Не смотри, - с неохотой сказал дед. - Слег дядя Коля.
- Как слег? - испугался я.
- Хворает что-то последние дни. Наверное, скоро того...
Я нахмурился. Вот так сразу - и неприятное известие. И тут же куда-то улетучилось настроение... Мы общались не так часто, только летом, но было жаль дядю Колю. Один из самых удивительных людей, что я встречал. Добрый и... Как книга. Смотритель знал множество историй - одна чуднее другой, - и мне никогда не было с ним скучно. По вечерам я приходил на платформу, и дядя Коля покидал сторожку, чтобы поболтать со мной и угостить новым рассказом. Разве мог я принять известие деда спокойно?
- Дед, давай навестим его, а?
- Айда уж сперва бабушке покажемся.
- Де-е-ед, ну пожалуйста...
Он поколебался, словно не хотел идти, но все-таки согласился. Мы прошли по небольшому переходу через рельсы и спустились по разбитым ступенькам, которые крошились прямо под ногами. Под шелест листьев и стук спотыкающейся на кочках тележки подошли к сторожке. Умывальник меланхолично кивал, будто подтверждал слова дедушки. Дверь была приоткрыта. Дед постучал.
- Матвеич, ты? - хрипло спросили по ту сторону.
- Я, я. Да не один!