— Нельзя, отец! — посуровел Раздайбеда. — Наш долг — привести их к государю для наказания. Никто не может нарушать приказ царя. Если уйдут эти двое, за ними пойдут другие.
— Ну так и пусть бы шли, — удивился Бирюк. — Если хотят идти, то к чему держать их в неволе?
— А если уйдут все, то кто останется?
— А для чего оставаться там, где плохо?
— Это же Родина, отец! Как ты не понимаешь! Вот ты в болоте сидишь — почему никуда не уходишь?
— А мне здесь хорошо.
— Вот и нам на Родине хорошо. А если и есть что-то плохое, так это ненадолго!
— Эх… Вона ты для чего царёва брата ищешь… Нет, парень, не поможет тебе Долоней. Иди-ка ты обратно.
— Что?
— Смешно мне глядеть на вас, — грустно улыбнулся Бирюк. — Ладно ночью не узнали — а сейчас-то, утром-то, где ваши глаза?
— Так ты и есть тот палач! — разинул рот Кутейка.
— У мальца-то глаз точнее, — подмигнул Раздайбеде Бирюк.
Чернобородый выхватил откуда-то из-под полы огромный блестящий нож — как тот прятался там незаметно? — и упёр остриё в горло Бирюку.
Кутейка метнулся в сени и вернулся с мечом, который трясся в его руках, будто ожил и хотел вырваться.
— Где ж тебя узнать? — повернул Раздайбеда Бирюка лицом к окошку, — бороду отрастил, говоришь иначе…
— К нему же никто не присматривался тогда, — высунул голову Засоня с печи. — Вроде и на виду, а кто на палача смотрит? Незаметный, как…
— Ты мне лучше скажи, где брат царя? — спросил Раздайбеда Бирюка.
— Да прямо здесь помер. Я его и схоронил тут.
— Чем докажешь?
— Косточки показать? Да ты не сумлевайся. Я ему шейку сломал — надёжно, не живут после этого.
Раздайбеда ударил Бирюка наотмашь. Голова у того дёрнулась, из уголка рта потекла струйка крови по бороде.
— За что ты убил человека царской крови? — спросил Раздайбеда придушенным голосом.