Тоскующую боль одиночества почувствовал Полещук. Ему хотелось выбежать, нагнать Илью, остановить, поведать всю правду. Рассказать о мучающей его боязни огня, попросить прощения за незаслуженную обиду. Ему ведь давно снова хочется на домну, но он не верит себе, боится.
Томительная слабость заставила его опуститься на скамью, положить голову на стол, и он сидел так, в тяжелом бездумье, с глазами, уставленными в темный угол.
И невольные, какие-то глупые мысли лезли ему в голову.
Он видел выпавшую замазку из щели половицы, и ему очень хотелось подняться и вложить эту засохшую замазку снова в щель, но не было сил это сделать.
Печь стала на холодное дутье.
Илья спустился в шахту домны.
Сквозь холодную, только что засыпанную шихту проникал горячий, удушливый зной.
Где-то недалеко под ногами лежал расплавленный, мягкий металл.
Глоба отплевывался от едкого, горько пахнущего газа, слюна, попав на комья шихты, шипела, как на сковородке.
Глоба храбрился и старался говорить громко, но голос его звучал слабо, придавленный тяжестью спертого воздуха.
Кровь стучала в пальцах и в висках, в горле першило.
Электрическая лампочка горела в этом химическом сумраке слабым, серым светом.
В нескольких местах кладка блестела стеклянно спекшимися кирпичами.
Илья, наклонившись, прокричал Глобе:
— Как в кратере вулкана мы здесь! Похоже?
Глоба, не расслышав, пробормотал:
— Это верно, как в бане угарной.
Погружая стальные щупы, они определяли место расположения настыли.
И когда от жары, от удушья в голове начинало шуметь и в глазах всплывали ярко-оранжевые едкие круги, они подходили к воздушному шлангу и, поднося к губам дующий конец его, жадно глотали пахнущий пылью воздух.
Выбравшись на колошник домны, они отдыхали. Илья смотрел с этой вершины на степь, столько раз виденную, — она сейчас была необычайно яркой, чистой и новой. А небо, прохладно светящееся голубизной, казалось вкусным.
Глоба снял брезентовую шляпу и, наклонившись, хотел отряхнуть ею с одежды пыль и копоть. Но вдруг, взвизгнув, он ухватился за подбородок и закружился на месте. Это застежка «молния», соединявшая воротник куртки, накалившись в шахте домны, обожгла его.
Илья начертил мелом контуры настыли на кожухе домны, наметил точки, где нужно сверлить.