Нолли Гарденер вышел из муниципального здания и стал рядом с Перкинсом Гиллспаем как раз в тот момент, когда Бен и Сьюзен зашли к Спенсеру. Перкинс курил «Пелл-Мелл» и чистил свои желтые ногти складным ножом.
— Это тот писатель, да? — спросил Нолли.
— Ну.
— Ас ним кто, Сьюзи Нортон?
— Ну.
— Хм, интересно, — сказал Нолли, поправляя ремень. На груди его горделиво блестела полицейская звезда. Он специально заказывал ее по почте, поскольку город не мог обеспечить свою полицию знаками отличия. У Перкинса тоже была звезда, но он держал ее в сумке, чего Нолли никогда не понимал. Конечно, все в Лоте знали констебля в лицо, но была и такая вещь, как традиции. Была такая вещь, как ответственность. Об этих вещах представитель власти обязан думать. Нолли, например, о них думал, хоть и был только младшим полицейским на полставки.
Нож Перкинса соскользнул и порезал ему палец.
— Дерьмо, — беззлобно выругался констебль.
— Как ты думаешь, он правда писатель?
— Конечно. У нас в библиотеке есть три его книги.
— Документальные или художественные?
— Художественные, — Перкинс сложил нож и вздохнул.
— Флойду Тиббитсу не понравится, что кто-то гуляет с его девчонкой.
— Они же не женаты, — сказал Перкинс. — И ей уже больше восемнадцати.
— Флойду все равно не понравится.
— Флойд может насрать себе в шляпу, — сказал Перкинс, туша окурок о ступеньку. После этого он достал из кармана спичечный коробок, спрятал туда окурок и убрал коробок назад.
— А где этот писатель живет?
— У Евы, — сказал Перкинс, изучая порезанный палец. — Он каждый день ходит смотреть на дом Марстенов. С очень странным лицом.
— Странным? Что это значит?
— Ничего, просто странным, — Перкинс достал из кармана сигареты. — Еще он был у Ларри Крокетта. Хотел снять это место.
— Дом Марстенов?
— Ну.