Бен согнулся, скрючил руку в артритическую клешню и скривил угол рта.
— Пузырь, — прошептал он зловеще. — Ты загубил себе пузырь этим пивом, приятель.
Ее смех взлетел к медленно вращающемуся над их головами вентилятору. Мисс Кугэн посмотрела на них с неудовольствием.
— Как похоже! Только меня он называл «красотка».
Они с восторгом глядели друг на друга.
— Не хотите ли сходить вечером в кино? — спросил он.
— С удовольствием.
— А где ближайший кинотеатр?
Она фыркнула.
— Конечно, в Портленде. Там, где фойе украшено бессмертными полотнами Сьюзен Нортон.
— А какие фильмы вы любите?
— Захватывающие, с погонями.
— Чудесно. Вы помните «Нордику»? Она была прямо в городе.
— Конечно, но ее закрыли в 68-м. Я туда ходила в школе. Когда фильмы были плохими, мы бросали в экран бумажки от поп-корна, а они почти всегда были плохими, — она опять фыркнула.
— Они всегда крутили старые сериалы, — сказал он. — «Человек-ракета», «Возвращение Человека-ракеты», «Крэш Каллагэн и бог смерти».
— При мне показывали то же самое.
— А что случилось потом?
— Теперь там офис Ларри Крокетта, — сказала она. — Я думаю, это из-за нового кинотеатра в Камберленде и еще из-за телевидения.
Они немного помолчали, думая о своем. Часы на стене показывали 10.45.
Они хором произнесли: «А помните…», посмотрели друг на друга, и на этот раз на звук их смеха обернулись не только мисс Кугэн, но и мистер Лабри.
Они говорили еще минут пятнадцать, пока Сьюзен не сказала с сожалением, что ей пора, но, конечно же, она к семи тридцати соберется в кино. Расставаясь, они оба думали о невероятных совпадениях в их жизни.
Бен побрел по Джойнтнер-авеню, остановившись на углу Брок-стрит, чтобы взглянуть еще раз на дом Марстенов. Он снова вспомнил пожар 51-го и подумал: «Может, было бы лучше, если бы он сгорел».