— Для того, чтобы опорожнить стакан коктейля или жидкого чая, не нужно быть силачом, — примирительно пробормотал Кит. — Неужели вы не понимаете, дядюшка, что времена переменились. И кроме того, меня неправильно воспитывали. Моя бедная глупая мать…
Дядю передернуло.
— … судя по вашим рассказам, слишком меня баловала: держала в хлопочках и так далее… А если бы я, мальчишкой, участвовал в тех достойных мужчины забавах, за которые вы так ратуете… Скажите, почему вы никогда не брали меня; с собой? Хол и Робби ездили с вами и на Сьерры, и в Мексику…
— Ты уж слишком смахивал на лорда Фаунтлероя.
— Сами виноваты, дядюшка, — вы и моя бедная… э-э… мать. Где же я мог закалиться? Ведь меня считали неженкой. Что же мне оставалось, кроме гравюр, картинок да вееров? Моя ли вина, что мне никогда не приходилось работать в поте лица своего?
Джон Беллью с нескрываемым негодованием смотрел на Кита. Легкомыслие этого неженки выводило его из себя.
— Я опять собираюсь отправиться в путешествие, достойное мужчины, как ты выразился. Могу пригласить и тебя.
— Несколько запоздалое приглашение… Куда это?
— Хол и Роберт едут в Клондайк. Я провожу их через перевал и спущусь с ними к озерам, потом обратно.
Кит не дал ему договорить. Он вскочил со стула и схватил дядюшку за руку.
— Спаситель мой! — воскликнул он.
Джон Беллью отнесся недоверчиво к этому восклицанию. Он не ожидал, что его приглашение будет принято.
— Ты это серьезно? — спросил он.
— Когда мы отправляемся?
— Это очень трудное путешествие. Ты нам будешь обузой.
— Нет! Я буду работать! Я научился работать с тех пор, как сделался помощником редактора…
— Все берут с собой запасов на целый год. Народу будет такое множество, что индейцев-носильщиков нехватит. Ходу и Роберту придется самим тащить свою поклажу. Я затем и отправляюсь с ними, чтобы помочь им. Если ты поедешь, тебе тоже придется таскать тяжести.
— Вот увидите!
— Ты не умеешь упаковывать тюки.
— Когда мы отправляемся?
— Завтра.
— Пожалуйста, не воображайте, дядюшка, что меня наставила на путь истинный ваша проповедь, — сказал Кит, прощаясь. — Мне просто нужно удрать отсюда куда угодно, лишь бы подальше от О’Хара.