Но взгляд…
Небо. Дерево.
Игорь закрыл глаза, чтобы увидеть. Аист… Камень… Он помнил свои ощущения (после эксперимента записал в журнале наблюдении, но слово не передавало и сотой доли внутреннего восторга). Камень — большой, неправильной формы, буро-коричневый, будто его недавно выкопали из влажного грязного песка, слева прилип мокрый лист, и Игорь только сейчас подумал, что это осенний лист, слетевший с дерева, бурый, невзрачный. Камень… Аист…
Почему аист? Слова, сказанные Элфи, уходившие сами в себя линии на вязаном полотне… Глаза. Взгляд, Элфи что-то хотела сказать, а он не понял. И днём, когда в полной темноте высветился камень…
Голова была тяжёлой, день был тяжёлым, мысли — неподъёмными. Игорь не знал, но чувствовал, что знает нечто, чего знать не мог, как не мог знать, где находится камень… Какую роль в науке играют ощущения наблюдателя?
Игорь потянулся к телефону. Волтер ответил сразу. Ждал звонка? Голос звучал бодро, будто на часах было восемь вечера, а не два ночи. Старики плохо спят…
— Игнац… — Игорь увидел своего коллегу: крупное лицо, большой рот, немного приплюснутый, будто когда-то сломанный, нос, цепкий взгляд серых глаз. — Извините, что так поздно…
— Не поздно, Игорь. Я не сплю.
— Я познакомился с очень необычной женщиной. Элфи. Слепая аутистка. Живёт в «Крейцберге»…
— Видел её. Северный корпус, верно?
— Мне кажется, — медленно произнёс Игорь, — наша встреча не случайна. После того как я увидел камень на дороге неизвестно где, неизвестно куда…
— В мире, — осторожно сказал Игнац, — происходят и случайности. Чаще, чем мы думаем.
— Да, — согласился Игорь и добавил: — Элфи вяжет фракталы.
— И что? — спросил Игнац, когда пауза стала невыносимо долгой.
— Элфи сказала: «Аист. Дерево. Небо».
Игнац помолчал.
— Ты думаешь, — произнёс он неуверенно, — она знает?
— Хотел бы я понять — откуда, — пробормотал Игорь.
Лучи заходящего солнца падали на лицо женщины. Она не отводила взгляда. Игорю показалось, что глаза Элфи светились. Он хотел взять её за руку, обозначить своё присутствие, но пальцы Элфи быстро двигались, вязальный крючок вырисовывал фрактальный узор.
— Элфи, — сказал Игорь без надежды быть услышанным, — почему аист?
Пальцы совершили лишнее движение, в узоре возник пустой промежуток, будто пропасть разделила два участка горной цепи.
— Небо, — сказала Элфи. — Дерево.