А вопросы продолжили сыпаться:
«Что за когтистый оставил следы в гостиной? Почему плакала женщина? Куда делся дворецкий Эндрю? Он понял, что не должен никому попадаться на глаза? Но для чего разделся?»
— Дворецким здесь служит человек-невидимка? — горько пошутил Кирилл.
Затем ещё раз подёргал ручки второй двери и лифта — они по-прежнему оставались запертыми, вздохнул и направился вниз.
В условный подвал.
Шёл, как и наверх, медленно и осторожно, постоянно останавливаясь и прислушиваясь. В какой-то момент подумал, что неплохо было бы спрятаться, никому не попадаться на глаза, как советовал лакей, и дождаться, когда таинственный «Кокон» справится с проблемой, но зверь внутри, не открывая глаз, пробубнил: «Так не победим», и Кирилл ему поверил: до сих пор зверь ни разу не ошибся.
Дверь в подвал оказалась приоткрытой, как будто кто-то вышел и слишком слабо ею хлопнул. Или наоборот — слишком сильно. Как бы там ни было, дверь осталась приоткрытой, и в получившуюся щель пробивался электрический свет. Кирилл заглянул внутрь, готовый в любой момент её захлопнуть и броситься наверх, но не потребовалось.
В подвале царила тишина.
При этом здесь было светло, несмотря на то что фонари больше подошли бы для аварийного освещения на подводной лодке. Но фонарей оказалось много, вот и получилось ярко. Не так ярко, как в гостиной, но гораздо светлее, чем на лестнице и площадках.
Колбы фонарей защищены проволочной сеткой. Стены покрывает грубая жёлтая штукатурка, местами пошедшая трещинами. Повсюду ряды стеллажей, заставленных ящичками, сундучками, мешочками… Стеллажи делят большой подвал на зоны, перекрывают обзор, что же касается ближайшего угла — справа от входной двери, — то в нём свалены пыльные мешки, набитые чем-то сыпучим.
«Окна?»
Кирилл посмотрел на стены, но проёмов не увидел. То ли никогда и не было, то ли хозяева их заложили и заштукатурили.
— Будем надеяться, что рано или поздно мне повезёт… Ух, ты!
Разговаривая с собой, Кирилл медленно прошёл вдоль стеллажей, повернул и оказался… Эта часть подвала представляла собой гараж, в котором стоял один из самых прекрасных автомобилей в мире.
«Horch 951 Pullman», чёрный «Horch 951 Pullman»!
Идеальный! И, похоже, в идеальном состоянии. Во всяком случае, внешне автомобиль выглядел царственно.
«Интересно, откуда я знаю название марки? Машинка ведь редкая».
Восхищение изумительным авто заставило Кирилла на время позабыть об осторожности. Он обошёл машину вдоль правого борта, по-мальчишески ведя пальцем по блестящему металлу, задержался у бампера, любуясь видом спереди, заметил, что водительская дверца распахнута, нахмурился, сделал шаг вправо и в очередной раз выругался: рядом с автомобилем лежал здоровенный чёрный пистолет. Нет — револьвер. Только очень большой.
Чёрный, как Тьма, револьвер.
Он раскрыт, видимо, его собирались перезарядить, но не успели. Гильзы рассыпаны, но снаряженных патронов не видно, только гильзы…
А неподалёку от револьвера валялась форменная фуражка шофёра, закатилась за колесо, сразу не увидишь.
Ни крови, ни трупов.