— Где лес? — спрашивала серна и вглядывалась в тёмные окна. — Почему луна не одна, а целых три?
Серна знала одну луну и множество звёзд — крупных, как лесные орехи, только они были не зелёные, а золотые; попадались звёзды и поменьше, как брусника, тоже золотые, а были совсем маленькие, будто кто-то рассыпал просяные зёрнышки вдоль Млечного пути.
Луна всходила над большим лесом, что тянулся до самой Чёрной скалы и вечерами был тёмный и страшный. Вершины деревьев начинали серебриться. Свет луны проникал в глубь леса, серебрил жёлуди, малину, землянику, и лес был уже не страшный, а праздничный, разукрашенный звёздами.
Здесь же, в доме художника, было много разных вещей, но леса не было.
— Где же лес? — спрашивала серна и всё смотрела в тёмные окна. — И почему луна не одна? Почему три луны?
Возле радиоприёмника сидела девочка и слушала сказку про вождя краснокожих и бледнолицую красавицу в золотых серёжках с драгоценными голубыми камешками.
Она не вытерпела и сказала:
— Эх, глупышка! Это вовсе не три луны.
Это люстра с тремя абажурами. И почему ты всё время спрашиваешь про лес? Неужели тебе так хочется туда? Смотри, какой снег идёт на улице, в лесу бродят волки, они большие и страшные, у них шерсть стоит дыбом. Волки тебя съедят. Я читала в книжке, что они любят мясо серны. И в лесу всё время нужно оглядываться по сторонам — это не очень приятно! Он весь в снегу, а с веток свисают сосульки. Сейчас там холодно! Лучше стой себе на буфете. Когда кончится сказка про вождя и бледнолицую красавицу, я принесу тебе поесть. Здесь тепло и нет волков.
— Где же лес? — спрашивала серна и смотрела в тёмные окна. — И почему три луны?
Серна родилась в горах, в большом старом лесу, что взбирался до самой Чёрной скалы.
Она любила лес. Там было всё — зелёная листва, трава, брусника и много-много воды в родниках, которые текли с вершины среди мха и зарослей ежевики. Серна любила пить прямо из родника. В воде резвилась серебристая рыбёшка. Ниже по склону лежали россыпи морен, как каменные реки, среди камней пробивалась дикая герань, и весь лес благоухал свежестью.
На деревьях пели птицы: синие с жёлтыми шейками, чёрные с красными клювами в белых галстучках, пёстрые с хохолками и широкими хвостами. На опушке стучал дятел, в глубине леса перекликались горлицы. Там были пчёлы и божьи коровки, над ручьями летали стрекозы, в кустах прыгали зайцы с длинными ушами и куцыми хвостами.
Наверху, на крутых скалах, жил дикий козёл — выше всех, под самыми облаками, под самыми звёздами.
Лес был родиной серны. Она любила его и тосковала по нему.
— Где лес? — спрашивала серна. — И почему луна не одна? Почему три луны?
Но девочка уже не слушала её. Сказка о вожде краснокожих и бледнолицей красавице в золотых серёжках с голубыми драгоценными камешками подходила к концу.
А конец в каждой сказке — самое интересное.
Серне хотелось одним прыжком выскочить на улицу. Но она не могла и шевельнуться.
Она была сделана из бронзы, а её ноги припаяны к железной пластинке.
Художник, который нарисовал большую картину с хризантемами, поставил серну на буфет, чтобы она напоминала ему о лесе.
Он тоже родился в горах, у большого старого леса, что взбирается до самой Чёрной скалы, и часто тосковал по нему.