— Что ты сказал? — спросил он.
— Ты видишь! — Ларри победоносно развернулся к матери. — Разговор с ним превратился в стратегическую операцию. Я спрашиваю тебя, как с этим можно жить? Один не слышит, что ему говорят, а слова другого невозможно разобрать. Пора уже что-то сделать. Я не могу сочинять бессмертную прозу в атмосфере мрака и эвкалипта.
— Да, дорогой, — отозвалась мать туманно.
— Нам всем требуется солнце. — Ларри снова решительно зашагал по комнате. — Нам нужна страна, где мы можем расти.
— Да, дорогой, это было бы хорошо, — согласилась мать, слушая его вполуха.
— Сегодня утром я получил письмо от Джорджа. Он очень хвалит Корфу. Почему бы нам не упаковать чемоданы и не отправиться в Грецию?
— Очень хорошо, дорогой. Если тебе так хочется, — опрометчиво сказала мать. Обычно с Ларри она держалась начеку, чтобы ее потом не поймали на слове.
— Когда? — тут же уточнил он, несколько удивленный такой отзывчивостью.
Поняв, что совершила тактическую ошибку, мать аккуратно положила «Простые рецепты из Раджпутаны».
— Мне кажется, было бы разумно, дорогой, если бы ты поехал сам и подготовил почву, — нашлась она с ответом. — Потом ты мне напишешь, что все устроено, и тогда уже мы все сможем приехать.
Ларри смерил ее уничтожающим взглядом.
— То же самое ты говорила, когда я предложил поехать в Испанию, — напомнил он ей. — А в результате я просидел два нескончаемых месяца в Севилье в ожидании вашего приезда, а ты только и делала, что писала мне пространные письма с вопросами о водостоке и питьевой воде, как будто я какой-нибудь городской служащий. Нет уж, если мы соберемся в Грецию, то все вместе.
— Ларри, ты преувеличиваешь, — в голосе матери зазвучали жалобные нотки. — И вообще, не могу же я вот так взять и поехать. Я должна сначала обустроить дом.
— Обустроить? Господи, ты о чем? Продай его.
— Что ты, я не могу. — Она была в шоке от его предложения.
— Это почему же?
— Я ведь его только купила.
— Вот и продай, пока он еще в нормальном состоянии.
— Дорогой, не говори глупости, — произнесла она твердо. — Исключено. Это было бы безумием.
Короче, мы продали дом и умчались подальше от тоскливого английского лета, как стая перелетных ласточек.
Путешествовали мы налегке, взяв с собой лишь самое необходимое. Когда мы на таможне открыли наши чемоданы для осмотра, их содержимое четко отражало характер и интересы каждого. Так, багаж Марго состоял из просвечивающих одеяний, трех книжек о похудании и целой батареи флакончиков с разными эликсирами для выведения прыщиков. Лесли уложил парочку глухих свитеров и брюки, в которые были завернуты два револьвера, духовой пистолет, книжка «Сам себе оружейный мастер» и подтекающая бутыль смазочного масла. Ларри взял с собой два чемодана книг и кожаный чемоданчик с одеждой. Мамин багаж был разумно поделен между носильными вещами и томами, посвященными готовке и садоводству. Я прихватил только то, что должно было мне скрасить утомительное путешествие: четыре пособия по естествознанию, сачок для бабочек, собаку и банку из-под варенья с гусеницами, грозящими вот-вот превратиться в куколок. Вот так, во всеоружии, мы покинули промозглые берега Англии.
Дождливая и печальная Франция, похожая на рождественскую открытку Швейцария, обильная, шумная и благоухающая Италия промелькнули в окне, оставив смутные воспоминания. Небольшой кораблик отчалил от итальянского каблучка в предзакатное море, и, пока мы спали в душных кабинках, в какой-то момент своего движения по лунной морской дорожке он пересек невидимую разделительную черту и вошел в яркий зазеркальный мир Греции. Видимо, эта перемена постепенно проникла в нашу кровь, потому что мы все проснулись с первыми лучами солнца и высыпали на верхнюю палубу.