Астровокзал. Граница Земли и неба. Две группы - улетающие и провожающие. Насти не было, так договорились. Грустно, когда провожают. Еще грустнее провожать… даже если на время.
На орбите Двинского ждали. Не каждый день кто-то стартует к Юпитеру, тем более на экспрессе. Проводили в ангар. Экспресс без разгонного блока был мал, вроде бескрылого истребителя.
У открытого люка Двинский попрощался с провожатыми. В который раз выслушал последние инструкции - как вести себя при взлете и особенно при посадке. Потом поднялся по лесенке в кабину и опустился в кресло перед пультом управления.
Створки сошлись, отгородив Двинского от людей.
- Здравствуйте, - произнес голос. - Двинский Владимир Сергеевич, ведь правда?
Голос звучал ровно, бесцветно, как у обычного автомата. Но слова были другие. «Ведь правда?» - Настя тоже всегда так говорит. Удивительно: ты прощаешься с женщиной и приходишь к машине, и слова, сказанные машиной, те же, что произнесла женщина при прощании. Философский смысл: машина связана программой с будущим, человек связан памятью с прошлым. Прощание с человеком - аналог встречи с машиной. И поэтому одинаковые слова? Чушь какая-то!
- Здравствуйте, - ответил Двинский.
- Теперь приготовьтесь, - сказал голос. - Скоро старт. Вы не боитесь одиночества?
- Нет.
- Правильно. Есть вещи, которые сначала надо пережить. Ну ладно. Две недели я буду для вас всем - и пилотом и собеседником. Еще буду о вас заботиться. Вместо мамы. Или девушки. У вас есть девушка, ведь правда?
- Невеста.
- Видите, Володя, я умею угадывать. Вы разрешите называть вас так? Вам тридцать, я немного старше. Но мы почти ровесники. Как вам нравится предложение?
- Нормально, - сказал Двинский. - А в каком смысле мы ровесники?
- Это долгая история, - бесцветно сказал компьютер, - но впереди у нас две недели. Вашей невесты здесь нет, и позаботиться о вас некому. Кроме меня. Поэтому застегните ремни. Мы отлетаем. Можете курить, хотя это запрещено. Мне дым не мешает. Если возникнет пожар, мы с вами его потушим.
- Не курю.
- Вот и чудесно, - произнес компьютер. - Дым мне не вреден, но он плохо пахнет. И тушить пожары мало приятного.
- Действительно радость небольшая.
- Вы умный, Володя. Все понимаете. Ну ладно. Вы уже пристегнулись? Прекрасно. Сейчас отлетаем.
Перегрузки были небольшие и не доставляли ему неудобств. В этом прелесть старта с орбиты. Перегрузки слабые, но длительные. При взлете с Земли все наоборот.
Легкий толчок сообщил, что разгонный блок отделился и, сменив траекторию, идет на приемную базу.
- Ускоритель отошел. Приготовьтесь к невесомости.
- Готов, - сказал Двинский.