— А как же иначе! — недовольно зафырчал Зев. — Я ставил на тысячу песчинок, а она на две. Сейчас как раз побежал третий круг. — Длинная, выгнутая в обратную сторону лапа указала на странные часы, что занимали практически всю часть стену за его спиной.
На первый взгляд ловцы времени больше напоминали старые механизмы звездных поселенцев, и только присмотревшись, можно было понять, что это титаническое изобретение принадлежит местным мастерам.
Во главе конструкции возвышался сосуд наполненный крупными, отборными песчинками, которые не спеша перетекали в тонкие трубки, приводя в движения сложную систему поршней, шестеренок и ржавых пружин. На протяжении всего пути песчинки проделывали невероятный путь, то погружаясь в вязкую жидкость, то взмывая вверх благодаря воздушному потоку кожаных мехов. А в конце, они попадали в хранилище, такой же стеклянный сосуд, но с более широким днищем, где покоились миллиарды кристаллических собратьев. Однако этим удивительная конструкция не ограничивалась. Снаружи колбы имелись широкие медные клеммы, провода от которых тянулись к горизонтальной неоновой вывеске. Именно на ней и отображалось время, а точнее — количество перенесенных песчинок. Сейчас табло показывало цифру 300001. А рядом с ней красовалось определенное пояснение: «Круг пятый». Эдакий алтарь нового времени, не иначе.
Однако, стоило поднять голову чуть выше и можно было без труда рассмотреть огромную фигуру спасителя. Застыв на кресте, он с грустью взирал на дела детей своих. Отрешенный взгляд говорил о многом. Боль, сожаление, а главное страх. Страх что в сумасшедшей гонке наполненной ошибками и заблуждениями человечество не сможет затормозить и вовремя остановиться. Ведь на смену одним безумцам, всегда приходят другие, моложе и сильнее.
А еще в его взгляде присутствовала некая надежда. Спаситель рад был с ней поделиться, но к сожалению, его верные апостолы отсутствовали на своих местах. На округлых постаментах торчали мраморные кочерыжки, а там где должно было располагаться небесное воинство праведников, как раз и находилось наследие безумной инженерии.
— Вакейро были великими изобретателями, — с сожалением произнес Зев, и опустив голову уставился на груду деталей разбросанных у него на столе.
— Боюсь ты заблуждаешься. Вакейро никогда не умели созидать, — ответил Дар.
— Возможно ты и прав, но это не принижает их величия, — недовольно поморщился Зев, отчего его глазные щели вытянулись практически в линию. — Если бы ты только знал какие молитвы я посылал небесным странникам, Гнилые боги! Как я умолял их о милости. Но они как всегда остались немы к моим молитвам..
— Они никогда не умели слушать.
— За это и поплатились! — зло прорычал Зев. — Гнилые боги! Им воздалось по заслугам. Всем воздалось. Раньше я был мерзким созданием, способным лишь пугать сопливых человеческих отпрысков. Но Потоп убрал все несоответствия. Теперь мы все равным.
— Но разве не ты новый господин в этой храмине? — уточнил странник.
— Я? О нет, ты ошибаешься, муренмук, — устало зевнул Зев. — Это лишь мое укрытие. Звериная пещера, где я наконец могу быть самим собой. Да и какой мне резон выбриться на поверхность. Что я там не видел: смерть от палящего солнца? Или нечеловеческую жестокость? Знаешь, я достаточно на смотрелся на это в той, старой жизни.
Дар кивнул, поправил шляпу и облокотившись на спинку впередистоящей скамьи, поинтересовался:
— Скажи, Дрянной разум, твоих рук дело? Ты его создатель?
Со стороны разговор напоминал исповедь: прямой вопрос, уклончивый ответ. Именно так считал Густав, наблюдая за беседой в тени одной из сохранившихся святынь. Только роль священника исполнял отнюдь не Зев, а странник. Невысокий, слегка сгорбленный человек, в старом потрепанном плаще, который сегодня больше походил на строгую сутану.
Недовольный рык, наполненный ненавистью ко всему сущему внезапно пронзил зал. Сжав кулаки, Зев с грохотом обрушил их на столешницу.
— Я лишь вдохнул в нее жизнь. Понимаешь ты? Жизнь! Столько лет я шел к этому и у меня наконец получилось. Я встал на одну ступень с вами, вераго. Великими изобретателями всего сущего!
Странник задумчиво кивнул:
— А ты никогда не задумывался о цене ошибки?
— Какой еще ошибки? — не понял Зев.
— Наследие Кселотроники.
— И что с того?