Лиз быстро шла вдоль борозды, рисуя на тыквах сердца. Я написал на паре самых больших тыкв: «Здесь был я».
И вдруг остановился, услышав, как вскрикнула Лиз. Она упала, больно стукнувшись о сухую землю. Баллончик вылетел у нее из рук.
Я подбежал к ней.
— Споткнулась об эту чертову плеть, — простонала она. — Ой, моя лодыжка!
Когда я помогал ей подняться, она посмотрела через мое плечо.
— Он здесь! Мистер Палмер! — вырвался у нее растерянный крик.
У меня душа ушла в пятки. Я обернулся и в страхе уставился в темноту. Нет, это не мистер Палмер.
Это просто пугало. Высокое огородное пугало. В оранжевой кепке на соломенной голове.
— Кажется, с меня этой хохмы уже хватит. Здесь как-то уж слишком страшно, — сказала Лиз, потирая лодыжку. — Пойдемте домой.
— Эй, Майк, — позвал я. — Давай сматываться отсюда.
Майк! Куда он запропастился?
Я повернулся… и ахнул.
Он перелезал через зеленый забор.
— Не надо! — раздался пронзительный голос Лиз.
— Майк, не надо! Майк! — крикнул я.
Но он уже спрыгнул по другую сторону забора на участок с личной коллекцией тыкв мистера Палмера.
От страха холодок пробежал у меня по спине.
«Майк зашел слишком далеко, — подумал я. — Мистер Палмер не зря держит эти тыквы за забором. Он называет их «мои детки»…»
С тяжело бьющимся сердцем я побежал к забору. Лиз последовала за мной, хромая на больную ногу.
Майк! Эй, Майк, — позвал я. — Лезь обратно — немедленно!
Потом раздался пронзительный крик:
— Помогите! Ой, помогите мне!