Я поднимаю его. Держу.
— Все хорошо, малыш. Прости, что напугал тебя.
Он дотрагивается до моего лица.
— Ты грустишь?
Я стираю с лица все отрицательные эмоции, натягиваю улыбку.
— Нет. Мне просто нужно... мне нужно уехать.
— Куда?
Как вообще можно объяснить это трёхлетнему ребенку?
— Мне... мне нужно кое-что сделать. Я должен поработать морским пехотинцем.
Я слышу, как судорожно вздыхает Рейган.
Томми склоняет голову на бок, внимательно глядя мне в глаза. Чёрт возьми, этот парень так похож на Тома, что аж жутко и больно. Через какое-то время он шевелится, и я опускаю его на пол.
— Хорошо, — говорит он взрослым и слишком понимающим для своего возраста голосом. — Пока-пока. Скоро увидимся.
У меня сжимается горло:
— Да. Мы с тобой скоро увидимся. Я вернусь. Ладно?
Томми подходит к деревянному сундуку и роется в нём. Достаёт маленькую пластиковую фигурку, которую протягивает мне. Это персонаж, которого я знаю как Кабби из «Джейка и пиратов Неверленда». Я вспоминаю, что у Кабби всегда есть карта, он всегда знает дорогу домой, и как найти нужный путь. Я беру его у Томми на память.
— Кабби, — говорит он.
— Кабби, — повторяю я, кладя игрушку в карман.
Рейган всё ещё не смотрит на меня; она сосредоточена на блокноте, в котором всё ещё пишет, сосредоточена на том, чтобы не плакать. Это неудачная попытка, потому что я вижу слёзы, стекающие по её подбородку.
Мне нужна минута, чтобы собраться, прежде чем я смогу попрощаться с ней. Поэтому я поднимаюсь по лестнице в спальню, в нашу спальню, перешагивая через три ступени за раз. Надеваю рубашку. Носки. Зашнуровываю ботинки. Всё остальное оставляю. Оставляю, потому что собираюсь вернуться. Опустив голову, я спускаюсь вниз по лестнице, на этот раз медленно. Рейган всё ещё пишет, не глядя на меня.
Я останавливаюсь перед ней. Опустившись на колени, протягиваю руку и заправляю прядь волос ей за ухо. Она уворачивается от моего прикосновения, а потом шмыгает носом и прижимается щекой к моей ладони. Наконец-то смотрит на меня. Ее голубые глаза блестят. Они мокрые от слёз. Она страдает и очень напугана.
— Не уходи, — её голос срывается.
— Я должен, — я тяжело сглатываю. — Либо это, либо тюрьма.