- Это так приятно звучит, – я слегка улыбнулась, посмотрев ему в глаза.
- Ты всегда была ею.
- Ласточкой? – переспросила я.
- Любимой, – нежный ответ, и теплое прикосновение руки к руке.
Домой мы вернулись, когда уже стемнело, и вдвоем. Андрей же уехала к семье, пообещав мне познакомить меня со своей беременной женой Евой и дочуркой Маришкой, а я же, в свою очередь, узнавала, что у меня все больше и больше родственников, что, несомненно, радовало.
В первую очередь мужчина провел меня в нашу спальню, где мы жили до аварии, и первым, что бросилось в глаза, это были цветы.
- Это что? Ромашки? – удивлённо посмотрела на него. Скорее всего, мои глаза выражали недоумение и, в то же время, интерес.
- Ромашки. Твои любимые, – как можно мягче пояснил Ваня.
- Но мне сказали, что у меня аллергия на цветы, – я не знала, возмутиться этому или паниковать.
- На ромашки – нет, – ответил мужчина и совсем невесомо улыбнулся, слегка приподняв уголки губ.
- Такого не бывает, – нежный, немного задорный блеск в его глазах, и я едва уловимо улыбнулась ему в ответ.
- С тобой все бывает, милая. Все.
- А это? – я указала на лежащий на столе предмет и недоуменно посмотрела на мужчину. На лице не осталось и намека на прежний настрой.
- Это наколенники.
- А зачем они мне? Для гонок?
- Да, для гонок.
- Ваня… Я тебя любила? – дежавю, не иначе, но меня действительно интересовал этот вопрос.
- Ты лишь однажды призналась...
- А ты?
- Я и раньше говорил тебе, и сейчас могу повторить, я люблю тебя, Даша, и никогда не перестану этого делать, и чувствовать, – говоря это, он четко смотрел мне в глаза, и самое удивительное, в этот раз я верила.
- Ты знаешь, мне почему-то кажется, что я должна сейчас ответить тебе, но… Я не помню, и врать не хочу.
- И не надо, я знаю правду и верю в нее. Ты призналась мне, когда теряла сознание, и я знаю, что это – не помутнение рассудка, ты всегда говоришь то, что считаешь нужным.