Об отдыхе уже не могло быть и речи.
Ленин ушел к себе и, дождавшись протокола, приступил к работе.
Суровый, сосредоточенный, он быстро писал, и на бумагу строчка за строчкой ложились слова:
«Протоколом тт. Беленького, Иванычева и Габалина установлено, что по распоряжению заведующего санаторием тов. Вевера срублена 14 июня 1920 г. в парке санатория совершенно здоровая ель.
За допущение такой порчи советского имущества предписываю подвергнуть т. Вевера, заведующего санаторием при советском имении Горки,
аресту на 1 месяц.
Приговор привести в исполнение Подольскому уездному исполкому, причем
(1) если будет обнаружено, что т. Вевер взысканиям раньше не подвергался, то по истечении недели ареста освободить его условно с предупреждением, что в случае нового допущения неправильной рубки парка, аллей, леса или иной порчи советского имущества он будет не только подвергнут, сверх нового наказания, аресту на 3 недели, но и удален с занимаемой должности».
Почти без помарок, без остановок Владимир Ильич продолжал писать, предусмотрев, казалось, все — и меру наказания, и свое собственное незнание, подвергался ли или не подвергался виновный раньше взысканиям, и возможное в связи с этим послабление. Ручка бежала дальше:
«(2) Срок для приведения приговора в исполнение определить Уисполкому — по соглашению с Уземотделом или правлением Совхозов так, чтобы сельские работы и хозяйство ни малейшего ущерба не потерпели.
Поручаю т. Беленькому объявить это постановление т. Веверу и его помощникам, взяв с них подписку, что им это объявлено и сообщено, что следующее подобное нарушение повлечет наказание всех служащих и рабочих, а не только заведующего.
Уисполкому поручаю донести мне о назначенном им сроке для отбытия ареста и о самом отбытии.
14. VI.1920.
Председатель Совета Труда и Обороны
В. Ульянов (Ленин)».
На следующий день, гуляя по парку, Ленин избегал аллеи, где от красавца дерева остался только пень. И в очередной приезд в Горки Владимир Ильич обходил это место.
Двадцать второго июня у Владимира Ильича был обычный рабочий день. Ленин готовился к заседанию Политбюро ЦК РКП(б), где среди прочих вопросов должны быть обсуждены тезисы и проект резолюции о Туркестанской республике.
Работа над проектом постановления подходила к концу. Ленин дописывал на листке последние пункты.
Перечитав написанное, Ленин отложил листок в сторону — дело сделано. Одно из доброй сотни. Какое следующее?
…Второй конгресс Коминтерна… Тезисы по национальному и колониальному вопросам… Задачи конгресса… Когда взяться за тезисы и доклад?.. Пилсудский до сих пор хозяйничает в Белоруссии… Продовольственный вопрос в Москве и Петрограде…
Все это пронеслось за мгновение, которое потребовалось, чтобы отложить листок в сторону и раскрыть папку с почтой. Обычный ворох неотложных дел… Владимир Ильич быстро перелистал бумаги, как бы заглядывая вперед: с чем ему сегодня придется иметь дело? И вдруг заметил подпись: «Заведующий санаторией Горки…»
«Ель! — вспомнил Ленин и, придерживая бумаги, чтобы не рассыпались, вынул из середины письмо заведующего. — Неужели еще оправдывается?»