— Эх, мужи! И верно: все мы безумны! Есть ли среди нас птах для лебеди такой? А найдётся, так не удержит. Высоко Дейна летит. Ведьмачка!
— Разгуляйся, душа, с такого-то горюшка! Видеть и не взять... Уйду я!
— Сиди! Не то за оборотня сочтут. Висеть тебе тогда на еловом суку с пробитым животом. Всю рыбу, слышь, из живота выпустят.
— Разгуляйся, душа! Плесни, виночерпий!
Возле Божа-рикса села валькирия, спросила:
— Который свей меня видеть хотел? — вгляделась в лица конунгов, указала на Хадгара. — Но не говорите. Уже сама вижу. Этот! С красной бородой и глазами, как снег. Что хотел ты?
Сказал Хадгар-конунг:
— Прав скоп Торгрим! Он про тебя, Дейна, песнь сложил. Красив Торгрим, нет его красивее в Ландин. Но девы свейские не любят скопа за песнь о Лебеди. А скальды ту песнь им назло поют. Да разве сравнить тебя с песней?.. Не откажи, идём со мной.
И побратимы сказали с жаром:
— Согласись! Иди с нами. Не пожалеешь. По тебе сокол!
Засмеялась Лебедь так молодо и звонко, что многие вздрогнули. Ответила:
— Тепло говоришь обо мне, свей. Но не знаешь ты, что Дейну-красу злые языки между собой ведьмачкой кличут. А ну, как волчицей я в постели твоей обернусь? Да руками-змеями — холодными и скользкими — шею твою обовью? Струсишь ведь, не выдержит храброе сердце. И дух твой вон!
— На тебя глядя, я не верю тем языкам.
— Не хочешь верить, свей. Так вернее! А Келагасту в облике моём привиделась волчица.
— Пусть! — очарованный, стоял Хадгар перед красавицей, не в силах отвести от неё глаз.
Не долго думала прекрасная Лебедь:
— Нет, свей, не пойду я с тобой. А за посадника и всякие бесчинства быть тебе наказанным.
Тогда подступился Хадгар к младому риксу:
— Конунг! Ладью с оружием и с золотым кормчим пришлю тебе. Сотню лучших кольчужников подарю. Тебе служить станут, как мне служили. Отдай Лебедь! Уступи.
Возмутились вельможные:
— Совсем обезумел. Диво! Торг открыл.
А побратимы Торгейр и Скегги отвели Хадгара обратно к судилищу и просили: