— Понимаю, — всхлипнула Эляна.
— Так в чём же дело?
— Это страшная примета — расставаться в первую брачную ночь, — проплакала Эляна.
— Ты веришь в приметы? — измученно спросил дядя Алоизас.
— Нет, — обиженно проплакала Эляна. — А вдруг они сбываются, даже если в них не веришь?..
«До отправления скорого поезда Вильнюс — Москва остаётся пять минут. Товарищи отъезжающие, займите свои места. Провожающие, проверьте, не остались ли у вас билеты отъезжающих!» — прокатился по перрону голос радиоинформатора.
— Ну хорошо, хорошо, — обнял её дядя Алоизас, который очень любил племянницу, и сам чуть не плакал от огорчения. — Поезжайте вместе…
Глаза Эляны вспыхнули благодарностью.
— Каволюнас завтра прилетит самолётом. Если не прилетит, устраивайтесь в гостиницу и ждите! — сказал дядя Алоизас.
Поезд медленно тронулся. Александрас и Эляна стояли на площадке вагона. Правой рукой Александрас обнимал Эляну, левой — коробку от торта…
В вагоне было сумеречно и душно. Отделение, куда Александрасу и Эляне пришлось поместиться, населяло многолюдное экзотическое семейство смуглолицых женщин. Они шелестели цветастыми юбками, громко судачили на непонятном языке, угощали подзатыльниками непослушных малышей, кормили их, укладывали спать, без конца сортировали сумки, баулы, чемоданы, перемещая их с одной полки на другую, и смеялись, смеялись — без конца смеялись.
Непонятный смех подозрителен, не менее подозрительны цветастые юбки и золотые обручи в ушах — Александрас и Эляна забились в угол у вагонного окна, прикрыли телами коробку от торта.
В это время проводница сняла крышку холодильного ящика, женщины в цветастых юбках побросали в него какие-то сумки и авоськи, потом одна из них повернулась к Александрасу и весело сказала:
— Кидай торта халадильника! Утром будет новенький!
— Спасибо… — испуганно сказал Александрас. — Нам не надо.
— Портится торта! — возмущённо сказала женщина. — Зачем боялся? Пять рублей торта, смешная человек!
— Это не торт, — сказала Эляна, и глаза Александраса наполнились ужасом.
— Да?.. — заинтересованно спросила женщина. — Что такое?
— Печенье, — сказала Эляна. — Такое печенье. Оно не портится! — Александрас облегчённо вздохнул.
— Ха-ра-шо! — весело сказала женщина. — Дай покушать?!
Поезд летел в ночи. Цветастое семейство отошло ко сну, заняв все три полки. Спали по двое, к стене положив детей. Один ребёнок был ещё грудной, мать изогнулась вокруг него полумесяцем, ребёнок сладко посапывал во сне.
С боковых полок свисали одеяла и концы простыней. Чья-то босая нога — синяя в лунном свете — торчала в проходе…