Мак-Фордин все это время хмурилась, не сводя взгляда с артефакта. Услышав вопрос, она едва заметно тряхнула головой, будто выныривая из размышлений, и провела ладонью над пауком. В следующий же миг тот расслабил лапки и замер на покрытой кровавыми разводами коже. Опаловые глаза потухли.
— Благодарю, артиэлл, — кивнула она.
Сделала быстрый пасс, очищая артефакт, и дала Хэйдену возможность стянуть края раны. Укол ревности напомнил мне о силе нефритов и их уровне владения сангрологией, но я быстро задавила неуместное чувство. Сейчас важнее другое.
— Что… что это было? — спросила я осторожно.
Мак-Фордин улыбнулась, фальшиво и приторно.
— Это доказательство вашей невиновности, лерната. И в таком случае, полагаю, вопрос можно считать закрытым…
— Не совсем, директор, — мягко, но настойчиво возразил Хэйден. — Я бы хотел узнать, чем вызван столь пристальный интерес к моей избраннице? Не заметить его нельзя, — добавил он, опережая готовую заговорить Мак-Фордин. — Северные дома вот уже три поколения поддерживают академию. Мы же выступили за сохранение ее автономии, когда столица жаждала вмешаться во внутренние дела академии. Будет очень жаль лишиться доверительных отношений, выстроенных на протяжении стольких лет, из-за недомолвок.
Тон Хэйдена оставался учтивым, выражение лица — вежливо-обеспокоенным, но за всей этой куртуазностью я слышала угрозу. И, судя по всему, Мак-Фордин тоже ее почувствовала. На красивом лице мелькнула тень настороженности, но уже в следующий миг в голос артиэллы вернулась привычная патока.
— Интерес действительно есть, вы верно подметили. Но вызван он не личностью вашей избранницы, а той ситуацией, в которую она оказалась вовлечена.
Я напряглась.
— В первый день пребывания в этих стенах, — Мак-Фордин грациозно взмахнула кистью, и камни перстней блеснули, ловя свет масляных ламп, — сэлу Дельвар втянули в пари. Вам наверняка об этом известно, — добавила она слащаво.
Хэйден не дрогнул даже мускулом. Все с той же маской вежливого расположения кивнул и, будто этого недостаточно, подтвердил вслух:
— Да, Илэйн упоминала. Однако в детали вдаваться не пожелала. Полуночная Матерь не наградила мою избранницу силой, но щедро компенсировала это достоинством и честью.
Уголки губ Мак-Фордин на мгновение дернулись вверх, но тут же вернулись к обычному положению.
— Тогда я возьму на себя смелость поведать о случившемся. Вы ведь не против?
Директор впервые обратилась ко мне уважительно, на «вы». Судя по всему, напоминание о моем статусе — избранницы будущего главы одного из северных домов — заставило Мак-Фордин отказаться от излишнего высокомерия.
Поймав ее вопросительный взгляд, я кивнула.
— Илэйн вынудили нарушить порядок на занятии по зельям и снадобьям. К счастью, магистр Дис-Рона успела вовремя заметить вступившее в действие проклятие. Она догадалась о пари и попыталась дотянуться до отклика.
— Ощутить силу наложившего, — понимающе кивнул Хэйден.
— Верно. Сила оказалась незначительной. Но насторожило другое — Иштар почувствовала отголоски светлой силы, — Мак-Фордин вздохнула. — Я полагаю, что втянувший вашу избранницу в пари и есть тот светлый, который проник в академию под личиной дитя ночи. Однако Илэйн отказалась называть имя проклявшего ее. Он запугал вас?
Мне снова достался внимательный, полный фальшивой заботы взгляд. Я не ответила.
— Боюсь, артиэлл, вашу избранницу действительно запугали. Либо… — высокий лоб изрезали морщины, — либо прокляли на молчание. И в таком случае, — директор нахмурилась сильнее, — мы не знаем, что может произойти, если Илэйн назовет имя проклявшего. Особенно если предположить, что это действительно дело рук светлого.