Почти минуту мы мерились взглядами. Глаза в глаза, решительность против беспокойства, отчаяние против страха.
— Пожалуйста…
Тихая просьба подействовала на меня сильнее громких заверений. Если бы он только продолжил вести себя так же самоуверенно, если бы вновь пригрозил использовать силу, я не отступила бы. Но сейчас я видела лишь мучительную нужду, скручивающую колдуна, словно ураган тонкое дерево.
В горле встал тугой ком. Выдавить из себя хоть звук стало невозможно — я боялась, что голос предаст меня трусливой дрожью. Пришлось ограничиться кивком.
Арден благодарно улыбнулся. Не тратя времени на разговоры, достал из кармана мел, набросил на него «колдовской аркан» и принялся очерчивать круг. Причем делал это так, чтобы падающий сквозь потолочное око свет оказался внутри нарисованного круга. Затем на равном расстоянии друг от друга выписал шесть символов на языке древних:
Ночь
Зов
Плата
Истина
Единение
Жертва
Закончив выводить последний из них, Арден отступил на шаг и критически осмотрел ловушку вызывающего. Да, именно так — он только что нарисовал силки для себя самого. И от осознания этого сердце вновь кольнуло страхом.
— Нам надо встать в центр, — произнес Арден, поворачиваясь ко мне.
Я замешкалась лишь на секунду, потом вложила подрагивающие от волнения пальцы в протянутую ладонь.
О ритуале истинной луны я читала в старых книгах, сохранившихся в домашней библиотеке Мак-Моров. Не сомневаюсь, что и Арден почерпнул опасные знания из фолиантов, спрятанных за стенами его родового поместья.
Сейчас я не боялась раскрытия моей тайны — знала, ритуал взывает к полотну Полуночной Матери. Именно в нем, вытканные покровительницей темных, хранятся ответы на все вопросы. Чтобы найти в нити волокно, определившее природу моей силы, придется перебрать миллиард других волокон и нитей. А так долго удерживать контроль над ловушкой не способен никто.
Шагнув в круг следом за Арденом, я повернулась и взглянула на него с беспокойством. Еще оставался шанс передумать, отказаться от опасной затеи, выйти и уничтожить все следы запрещенного ритуала. Но Арден качнул головой.
Как может он идти на такое? Как может, зная цену, соглашаться ее заплатить? Ритуал запретили не из пустой осторожности — выжженные колдуны живут крайне мало; они буквально усыхают, лишенные части собственной сути. Да и Лунной империи нужны сильные ведьмы и колдуны. Нефриты — вот ее опора! И сейчас Арден готов рискнуть всем — долгом перед империей, родом Шантаров, Полуночной Матерью, наделившей его мощью, — ради… ответа?
Безумие! Одержимость! Я не должна была соглашаться. Надо прервать ритуал, пока не поздно. Напасть на Ардена, разбудить горгулий, донести Мак-Фордин — сделать что угодно, но не позволить совершить непоправимое.
Будто подслушав мои мысли, Арден спешно защелкнул у меня на запястье браслет из черного серебра. Витой, он напоминал две перекрученные лозы, на которых ядовитыми ягодами горели красные бриллианты — редкие и баснословно дорогие камни. Тонкой цепочкой браслет соединялся с парным украшением, уже обнимающим мужское запястье.
Я не заметила, когда в пальцах Ардена оказалась длинная толстая игла, ближе к ушку искривляющаяся молнией. Но момент, когда он с силой процарапал собственную ладонь, разглядела отчетливо. Едва проступила кровь, Арден прижал ее к моему браслету и сжал пальцы. Разбуженный артефакт запульсировал, упругие волны побежали вдоль серебряной цепочки, перекатываясь от колдуна ко мне и обратно. Все вокруг опутал тяжелый флер темной силы.
Спустя мгновение меловой круг вспыхнул ослепительно белым. От его краев вверх взмыли лучи, тонкие как иглы. Свет луны, смотрящей на нас сквозь потолочное око, вдруг показался бесконечно холодным и отталкивающим. Я неосознанно отступила, но цепочка артефакта тут же притянула меня обратно. Не удержала — притянула.