Эвис слушала внимательно. Казалось, даже не дышала.
— Если ему не помочь, он погибнет. У темных есть ритуал, способный решить проблему, но Хэйден… — я сбилась и закусила губу, вспоминая северянина. — Он против того, чтобы я в это ввязывалась. Говорит, ритуал слишком опасен.
Эвис беспокойно переступила лапками, будто разделяя страхи Хэйдена.
— Ты удивительно умная, Эв. Не представляю как, но ты чувствуешь светлые артефакты, знаешь о моей силе больше меня самой. Так, может… может, ты знаешь другой способ помочь Ардену?
Я вновь в волнении закусила губу. До отчаяния захотелось, чтобы другой способ нашелся, чтобы спасение Ардена не стало моей карой.
Да, жизнь в академии уже не раз подводила меня к самому краю, явно показывая, что у Недоделка нет будущего. Но вдруг я все же справлюсь?.. Вдруг Полуночная Матерь или Пресветлый Отец — неважно! — отмерили мне больше, чем несколько лет жизни?
Глупая надежда, пустая, но вместе с тем до того отчаянная, что стала мощнее любого проклятия. Ее не вытравить ни из тела, ни из мыслей. Если выбора не останется, я пойду до конца. Но если только появится другой шанс… Даже его призрачная тень…
Топ.
Я не сразу поняла, что прикосновение лапы к моей ладони было ответом. А когда осознала — не сразу поверила. Мои пальцы дрогнули.
— Спасибо, Эв! — выдохнула тихо. — Спасибо…
Я благодарила не за ответ — за надежду, только что вспыхнувшую с новой силой; за веру в лучшее. Погладив зеленую спинку, я спустила ящерицу на пол и проводила ее взглядом. Та обернулась пауком и, вскарабкавшись на полку, принялась неспешно перемещаться от одного книжного корешка к другому.
— Только не говори, что умеешь читать. Это было бы уже чересчур.
На секунду замерев, паук дважды поднял и опустил переднюю — самую переднюю — лапу. Потом продолжил изучать корешки.
— Хоть это радует, — заметила я с улыбкой. — Иногда меня пугает твоя осведомленность. Кажется, ты знаешь все на свете. А я даже не знаю, как мне дожить до выпуска.
Эвис вновь остановилась. Осмотрелась, будто что-то решая для себя, а потом спустилась на паутине и устремилась ко мне. Два шага паука, три — ящерицы. Эвис всегда возвращается ко мне именно в этом облике, словно и для нее он стал особенным. И почему-то этот жест тронул сильнее, чем то, что она вообще решила поддержать меня, забравшись на колени.
Подхватив ящерицу, я поднесла ее к лицу и прижалась щекой.
— Если тебя только попробуют у меня отобрать — им не поздоровится, клянусь обоими покровителями. За тебя, Эв, я буду биться.
Тихое урчание и ласковое касание лапой стало мне ответом.
Спустя несколько секунд Эвис вновь обернулась пауком и продолжила забег по корешкам. Я не понимала, как она собирается отыскать нужную книгу — если такая вообще есть в этом хранилище, — но не спешила вмешиваться. Дождалась, когда кайрош остановится на одном из толстых фолиантов, перетянутых зеленой кожей, и приблизилась.
Обложка выглядела потертой, позолоченные буквы почти стерлись, но вдавленные углубления позволили прочесть название: «Душа и сила».
Взяв книгу, я подхватила обернувшуюся ящерицей Эвис и опустилась на пол. Первое, что бросилось в глаза, — плотный ремешок-замочек, не позволяющий заглянуть внутрь. Второе — широкое углубление в замке, обрисованное солнцем. Я коснулась выемки пальцами и ухмыльнулась.
— Эв, мне понадобится один из камней. Правда, какой именно, не знаю.