Задняя лапа дважды звонко шлепнула об пол.
— Ну ты и вредина!
Топ.
— И тут совершенно нечем гордиться!
Смех кайроша прозвучал тихо, но все же я расслышала. На душе посветлело. Глупо отрицать: мне нравится Эвис. Нравится ее упрямство, любовь к спорам и то, что за строптивым характером кроется умение сопереживать и заботиться.
Светлые чувства захлестнули меня, как разошедшаяся в полноводье река. И внезапно, будто отвечая, часть артефактов засветилась. Я замерла. Это нормально?
Однако Эвис держалась расслабленно: странное поведение вещей ее явно не напугало. Добравшись до нижней полки, она вскарабкалась на нее и принялась горделиво вышагивать между замершими на подставках шарами, иногда похлопывая их лапкой по пузатым бокам.
Я вновь улыбнулась, глядя на нее, и уже без страха подошла к стеллажу. Светящихся артефактов оказалось немного: не больше полутора десятков. Я неспешно рассмотрела каждый из них, а потом заприметила ларец, стоящий в отдалении. В длину он был ладони две, в ширину — неполную одну. Пирамидальную крышку украшала россыпь мелких топазов, красиво переливающихся на свету. Вот только заинтересовала меня вовсе не крышка, и даже не камни.
Взяв ларец, я осторожно перевернула его и криво усмехнулась. Треугольные ножки. Слишком приметные, чтобы ошибиться — это тот самый ларец, который незнакомец в капюшоне принес в северное хранилище. Выходит, кто-то проник в потайную секцию, а потом вернулся? И все ради того, чтобы отнести камни силы? Но кто? Зачем?
Неясное беспокойство стягивало грудь колючей лозой. Казалось, я упускаю что-то очень важное… но вот что именно, понять не получалось.
Откинув крышку, я заглянула внутрь. С разочарованием осмотрела пустое, обитое фиолетовым бархатом нутро и поставила ларец на место. Пора возвращаться в общий зал: отыскать книгу с лунным ритуалом, выбраться через потайной лаз — и все это сделать раньше, чем оживет горгулья-хранитель.
Я знала, что нужно поступить именно так. Знала, но даже не повернулась к выходу.
Здесь, в царстве светлых артефактов, я впервые почувствовала себя на своем месте. Каждая клеточка моего тела пела, каждая крупица души заходилась в радостном танце. Среди бесконечного океана тьмы и холода я наконец нашла островок тепла. И покидать его совершенно не хотелось.
— Если бы только свет мог восстановить нить судьбы Ардена! — простонала я.
Тут же с другого конца комнатки раздалось топанье.
— Что, Эв?
Топ.
Я нахмурилась. Вспомнила свою полную отчаяния фразу и больше ради забавы уточнила:
— Хочешь сказать, свет в силах мне помочь?
Топ.
Теперь стало не до шуток. Дойдя до ящерицы, я опустилась на колени, нагнулась и взяла ее на руки.
— С Арденом беда, — произнесла я вполголоса, не сводя взгляда с умной мордочки. — Изначально нити наших судеб были крепко переплетены. Но из-за моего света связь разрушилась, а нить Ардена пострадала.