Его грудь вздымается и опадает. Меня захватывает глубокий оттенок его глаз, в нем я читаю ответ, что заслуживаю знать правду.
— Давным-давно я сбежал, и не хочу быть найденным.
Я так много всего хочу сказать, хочу задать так много вопросов, но не делаю этого. Я знаю, что должна ценить этот маленький кусочек честности. Кажется, он оценил это.
— Джулс, — шепчет он, и я поднимаю на него взгляд. — Спасибо, что спасла мне жизнь.
— Похоже, что мы оба здесь, чтобы спасти друг друга.
Он улыбается, и это прекраснейшее зрелище.
Когда полностью заканчиваю с перевязкой, я обвожу взглядом комнату.
— Здесь не особо много чем можно заняться. Отец даже не дал тебе телевизор?
— Здесь довольно одиноко. Ну, уже не так сильно, с тех пор, как у меня появилась собака.
— Его зовут Бадди, и давай будем честными, он не особо компанейский. — Пес приподнимает уши, когда я говорю это. — Без обид, Бадди.
Джеймисон смеется, и это еще более прекрасно, чем его улыбка.
— Я наслаждался чтением книг, но сейчас это немного трудновато делать. Я не могу выбрать удобную позу, чтобы одной рукой удерживать книгу открытой.
На другом краю кровати лежит открытая на середине книга в мягкой обложке. Я поднимаю ее и вижу, что он читает «Красавицу и Чудовище», в оригинальной версии. Это интересное издание, интересный выбор, но я не дразню его этим. Вместо этого я спрашиваю:
— Могу я почитать ее тебе?
— У тебя нет ничего поинтереснее, чем можно заняться в свой шестнадцатый день рождения?
На ответ мне требуется не более секунды.
— Нет.
Меня удивляет, когда он улыбается и отвечает:
— Тогда, да. Почитай мне.
— Джеймисон, привет. — Как только я выбираюсь из лимузина, сразу же бегу в сторону гостевого домика, в котором он сейчас находится.
Когда я вхожу внутрь, он удивляется, что я заглянула к нему. Он сверху вниз осматривает мою форму, от бантика на моей шее до гольф и черных балеток на ногах.
— Как в школе? — спрашивает он, а потом сжимает зубы, схватившись за бок.