Зачем?
— Он для тебя, — хрипло уточнил он.
— Мы поделимся, — уперлась она, и впервые Рэй увидел, что именно помогло ей пережить ганглианский плен… упрямство.
Медленно, следя за тем, чтобы не напугать ее, он взял батончик.
— Спасибо.
Кивнув, Ким заставила себя откусить маленький кусочек, игнорируя желание запихать в рот все сразу. Батончик оказался слегка сухим, солоноватым и вместе с тем сладковатым как кленовый сироп. Она никогда не ела чего-то столь же великолепного.
— Ганглианцы — название вида, у которого мы тебя нашли, — продолжил Рэй, пока они ели.
— Этих вонючих, волосатых ублюдков называют ганглианцами? — переспросила Ким, проглотив еду. Правило ее матери — не говорить с набитым ртом — все еще действовало, даже здесь.
— Да, — Рэй усмехнулся на ее точное описание ганглианцев. Усмешка быстро угасла, когда он вспомнил, почему девушка оказалась настолько точна. — В контейнере рядом с тобой есть вода, — он показал на подножие скалы и полный контейнер. Рэй внимательно наблюдал за тем, как она ест; боялся, что она не сможет вынести вкуса еды торнианских воинов. Питательные батончики славились отнюдь не своими вкусовыми качествами, они были предназначены для выживания воинов в экстремальных условиях. Он никогда не слышал, чтобы женщины их ели.
Зеленые глаза метнулись от Рэя на контейнер на полу, затем она наклонилась и подняла контейнер. Он напомнил ей бутылки, которые на Земле использовали бегуны.
Рэй уже собирался показать ей, как открыть контейнер, но она поняла это сама и осторожно отпила глоток. После нескольких маленьких глотков прохладной жидкости, она передала контейнер Рэю.
— Хочешь еще еды? — спросил он, отпивая и возвращая ей контейнер.
— У нас ее достаточно? — обнадежено спросила она и заметила, что Рэй колеблется с ответом.
— Для тебя — да, — сказал он, наконец.
Ким недоуменно взглянула на него.
— Почему только для меня?
— Ты — женщина. Я — мужчина, — заявил он, как будто это все объясняло.
— Сколько было батончиков? — спросила она, указывая на сверток.
— Шесть.
Ким заглянула в сверток и насчитала пять оставшихся.
— Ты сказал, что мы здесь уже два дня.
— Верно.