Второй раз за день Гюнтер испытывал желание хорошенько всыпать сыну, но сдержался.
— Хлеба что, совсем не осталось?
— Только твой кусок, — мрачно отозвался Ханкин. — Этого не хватит на четыре дня.
— Не хватит, если ты всё съешь, но если оставишь немного для приманки, то мы будем пировать, как короли. Мы поставим сеть, как только устроимся на ночь.
— Чтобы закинуть сеть, не нужна приманка.
— Это замедлит ход. Никогда не плавай с раскинутой сетью, если ты не в море. Если сеть зацепится за корягу или подводный камень, то запросто сорвёт человека с плоскодонки, эдак и утонуть недолго. У нас всё получится, сын, можем попытать счастья в охоте на спящих уток. Без еды не останемся.
Вся речная дичь и рыба принадлежала хозяевам земель, через которые пролегал речной путь. Но ночью, вдали от жилья, можно было рискнуть, и, конечно же, Гюнтеру это было не впервой.
Он услышал скрип досок на причале и, переведя взгляд, увидел двух согнувшихся под ношей паггеров, тяжело ступающих по деревянным перекрытиям, с тюками на спине, поддерживаемыми толстыми кожаными ремнями на лбах. Он похлопал сына по плечу.
— Быстро в лодку и будь готов принять груз, когда они его спустят.
Он вслед за сыном влез в плоскодонку, готовясь принять тюки, но к их ужасу мужчины не остановились, неуклюже проковыляв мимо причала.
— Сюда, сгружайте в эту лодку! — прокричал Гюнтер, но паггеры не остановились и даже не обернулись.
Они продолжали идти, пока не поравнялись с лодкой Мартина, и опустили тюки на причал. Паггеры начали сгружать их стоящему в отцовской плоскодонке Саймону.
— Нет! — закричал Гюнтер, взбираясь по лестнице на причал. — Вы сгружаете не в ту лодку.
— Они знают, что делают.
Гюнтер обернулся. Мартин стоял позади него, ухмыляясь во весь кривозубый рот.
— И вам доброго пути! Встретимся в Бостоне.
— Но Фальк сказал, что сегодня будет только один груз.
— А это он и есть.
Ухмылка ещё шире расплылась по лицу Мартина.
Гюнтер смотрел на него, опешив.
— Но он обещал его мне. Мы договорились.
Мартин пожал плечами.