– Твой волк, твой любимец. Ну конечно! За какого глупца ты меня принимаешь? – Русс указал на спящее чудовище. – Это никто иной, как сам Мортен, величайший из всех волков и повелитель самых нижних чертогов смерти.
Волк поднял взгляд. Две головы, а не одна рассматривали Русс пронзительными глазами. Одна пасть широко зевнула, затем зверь снова заснул.
– Ни один человек не может отодвинуть смерть, – сказал Русс. – В том и смысл, что мы все должны прийти к ней, и ее нельзя оттянуть усилиями смертного. Ну вот! Назвав три твоих испытания, я выиграл четвертое. Они не были честными, ты пытался обмануть меня. Обманщик всегда в проигрыше.
Великий Волк рассмеялся. Смех начинался влажным рокочущим звуком, рыком хищника, предостерегающего охотника от нападения. Он разрастался, пока не стал грохотом столкновения пакового льда, освобожденного пылающим солнцем. А закончился раскатами грома вокруг извергающегося вулканического жерла.
– Недурно, Леман из Руссов. А теперь ты должен назвать меня. А вот здесь ты, несомненно, оплошаешь.
Русс широко улыбнулся и ткнул пальцем в существо.
– Ты – Великий Волк. Ты – это я. – А затем он назвал имя, которое Ква прошептал ему на ухо, имя, которое они никогда не носил, но которое заключало в себе то, кем он был. – Я узнал тебя по твоему копью. Моему копью.
Подул горячий ветер.
– Нет! – Волк мучительно завыл, и все его теневые волки завыли вместе с ним. – Нет! – Его теневая кожа сжалась и свернулась в себя. Он вырос в размерах, прибавил в массе и звериности.
С воем, от которого задрожали звезды, волк перепрыгнул стол. Русс шагнул в сторону, схватил его за горло и промежность и, используя инерцию зверя, швырнул кувырком в костровую яму. Когда волк завыл в пламени, повсюду взорвались пылающие угли. Его теневая шкура пылала. Его воины корчились так, будто тоже горели. Они растворились в воздухе, словно дым на ветру, и, кружась, унеслись через дымоход к стальным звездам. Следом умчались тени старых слуг, растягиваясь словно тесто. Их причудливо вытянутые лица визжали.
Зал последовал вслед за своими обитателями в небо. Сначала отправилась вверх мебель, с грохотом врезаясь в стропила и сбивая кровельную дранку. Скамья протаранила дымоход, многократно стуча в него, все больше и больше расширяя проем. Вниз посыпались деревянные обломки. Следом туда врезалась следующая скамья, потом следующая, закупоривая дыру, как мусор – ливневый сток, пока первая не рассыпалась под натиском, а затем и другие присоединились к ней, складываясь с треском сухих веток. Безумно вращающийся стол рассыпался на части. Словно шрапнель пронеслась в воздухе столовая посуда. Русс увернулся от летящих глиняных кувшинов и питьевых рогов. От головы примарха отскочили окровавленные человеческие кости. Вращающееся кресло с силой врезалось ему в висок, и Русс зашатался. К безумной воздушной пляске присоединились остальные столы. Они поднимались, падали, плясали, пока внезапная сила не швырнула их вверх, где они разбились о крышу, а осколки улетели в небеса. Рухнула выбитая балка, зазвенев о лед с музыкальным звуком идиофона. Дранку сорвало с кольев. Стропила сами гнулись пополам и выстреливали в небеса. Оставшаяся мебель устремлялась через эти новые дыры к свободе. Доски стен тряслись и вырывались из земли. Внутрь ворвался снег, хотя от зала осталось так мало, что его больше нельзя было назвать замкнутым пространством. Последними улетели огромные волчеголовые столбы и бревна А-образных опор, которые так сильно тряслись, чтобы вырваться из земли, что две из них взорвались желтыми щепками, а другие потрескались и разделились под древесный треск.
Пылающий Великий Волк стоял в собственном очаге. Он вцепился в себя, от боли так усердно разрывая плоть, что кожа разошлась пополам от макушки до живота и упала в растущее пламя. В вихрь из древесных щепок и завывающих потусторонних ветров шагнула человеческая фигура.
Когда вихрь уменьшился, Русс присел, готовый к прыжку. Последние фрагменты зала улетели. На снежной равнине остались Русс, его хозяин и великий волк Моркаи, все так же спящий, как будто ничего не произошло. Копье Императора вылетело из остатков распадающейся стены за волком смерти и вонзилось в землю, указывая древком на звезды. Теневые волки исчезли, а их зал рассыпался так основательно, как будто ни строения, ни волков никогда и не было. Остался только один камень под очагом, как свидетельство существования зала. Последние угли на нем сгорели.
Фигура источала пар. Кровь скрывала ее лицо и одеяние. Существо сделало шаг к Руссу. Тот отступил. Мышцы вздулись от адреналиновых соединений и других более сложных химических веществ.
Существо сделало следующий шаг. Кровь испарилась, словно была тенью. Шагнувший в солнечный свет волк теперь был виден.
Русс стоял лицом к лицу со своей копией. У нее не было ни одного варварского атрибута фенрисийской жизни. Ни волчьих шкур, ни амулетов, ни татуировок. Волосы были коротко подстрижены в армейском стиле, который соответствовал щеголеватой серой униформе. Она была идеально сшита, но без отличительных знаков, за исключением пары запонок на воротнике в виде цифры VI.
– Что ж, ты сказал правду, а теперь посмотри на нее, – произнес ложный Русс. Его зубы стали плоскими, как у обычного человека. У него больше не было клыков Лемана Русса.
– Что ты такое? – спросил Русс.
– В таком облике? Я – это ты, как ты и сказал. Твоя возможная версия, не окажись ты в мире зимы и волков. Я – это ты, сотворенный другим миром и другим отцом.
– Терранский Леман Русс, – сказал Русс. Он изумленно смотрел на самого себя. Человек был таким же, как он, но при этом совершенно другим. Только холодный блеск его синих глаз, суровых, как зимнее небо, был таким же.
– Мы оба знаем, что это не наше имя.
– Ты тот, кем я должен был стать, – догадался Русс.