— Ты работаешь на Троя? — герцог попробовал изменить вопрос, не оставляя надежды услышать хоть что-то, подтверждавшее его версию.
— Никак нет!
Его Светлость заскрежетал зубами.
— Какие у тебя с Троем отношения?
— Приятельские, хорошие, дружеские, товарищеские…
— Стоп, — оборвал ее Лерей, и Элина послушно замолчала, преданно заглядывая герцогу в глаза. Неприятная тянущая пустота в голове постепенно уходила, тренированное тело пыталось ускорить переработку токсинов и вывести их из организма, и девушка упорно сохраняла тупое послушание во взгляде, благодаря всех богов космоса, что придурочный аристократ задавал совершенно тупые вопросы все то время, пока она совершенно себя не контролировала. Контроль возвращался, и она начинала обретать отобранную у нее свободу воли.
«Ненавижу!» — медленно ворочалось в голове у курсантки, и яркая эмоциональная насыщенность этого чувства помогала девушке преодолевать эффект зелья.
Герцог отошел к окну и, после минутной паузы, приказал:
- Поднимись.
Элли, как марионетку, подбросило вверх и, сама не зная как, она мгновенно оказалась на ногах, скорбно оценив, что эффект от подчиняющего зелья никуда пока еще не делся.
— Ну что ж, госпожа Амодина, ваша племянница оправдана, — величественно провозгласил герцог, и, прежде чем он успел что-либо добавить, в разговор вступил Грейдас:
— Поскольку эффект от зелья продлиться до завтрашнего дня, я вынужден оставить вашу племянницу у себя под наблюдением.
Увидев, что Амодина пытается что-то возразить, он продолжил:
— Эллина будет помещена в безопасное помещение рядом с моей лабораторией. Так я смогу убрать все вредные последствия.
Он выразительно посмотрел на женщину и напомнил:
— Вы же знаете, неправильный процесс вывода из этого состояния — и девушка навсегда утратит способность к самостоятельности.
Грейдас решил не напоминать разгневанной и испуганной тетушке, что, в половине случаев, люди, подвергшиеся воздействию отвара лимоля, навсегда оставались послушными марионетками человека, отдававшего им приказы во время действия зелья. Не даром сей коварный отвар был запрещен к использованию по всем королевствам. Исключение составляли лишь случаи, связанные с угрозой безопасности королевской семьи.
«Не повезло синеглазой малышке», — грустно подумал менталист.
Эллина неподвижно стояла, не реагируя ни на что, борясь с туманом в голове и пытаясь собрать болтавшиеся в голове огрызки мыслей.
Грейдас выразительно посмотрел на герцога и тот, раздраженный неудачей и исподтишка навалившимся на него чувством неловкости перед девушкой и ее теткой, повелел:
— Иди с лордом Грейдасом, он поможет тебе.
Эллина повернулась, как заведенная кукла, и последовала за направившимся к выходу менталистом. Центры, управляющие ее поведением, продолжали пребывать в состоянии радостного подчинения голосу герцога, и это вызывало все возрастающее чувство протеста. Она как будто разделилась на двух Эллин и одна из них с сумасшедшей настойчивостью искала выход из состояния дурмана, другая же с обожанием вслушивалась в любой звук, исходящий от герцога. Первая Элли удачно мазнула рукой по металлическому засову на двери, промокнула потекшую кровь платочком и тут же обронила его на пол, так, чтобы следовавшая за ней Амодина смогла незаметно подхватить его.