Она была приговорена. Она ни за что не подготовится к допросу, который планировал совет. Венера перевернулась, разрыдалась в подушку, и наконец просто улеглась в кровати, принимая свою судьбу. Пуля одолела ее.
С этим пониманием на нее снизошло что-то вроде покоя, но она слишком страдала, чтобы задумываться об этом. Она просто так и лежала с сухими глазами, нахмурившись, пока ее не одолел сон.
— Это еще что? — Джекоби Сарто свирепо глядел на рикш, теснящихся перед новоотстроенным входом в поместье Буриданов. Было семь часов вечера и Кандес начинал гасить себя, его янтарное сияние озаряло крыши зданий. В залитом багрянцем дворе новоявленные лакеи принцессы-выскочки зажигали фонари, чтобы указать путь с переполненной аллеи для дюжин карет и паланкинов.
Кто-то из дворян младших наций услыхал Джекоби и с ухмылкой повернулся:
— А вы не получали приглашения? — спросил нахальный юнец. — Это гала-прием!
— Ба! — Сарто отвернулся к своему компаньону, герцогу Эннерсинскому. — Для чего это ей? Только страсти разжигать. Держу пари, половина этих людей явилась потаращиться на легендарных Буриданов, а другая — поглядеть, как мы поволочем ее из дома в цепях. Что она выигрывает от такого спектакля?
— Боюсь, мы вскоре выясним, — сказал герцог. Он был, как и Сарто, коренаст, с такими же седеющими висками и хмуро-отеческим взором, способным заморозить кровь в ком угодно младше сорока. Вместе пара мужчин излучала такую весомость, что толпа автоматически перед ними расступалась. Правда, большинство из собравшихся знали их, по меньшей мере на вид и по репутации. Наций Сакруса и Эннерсина все побаивались и были с ними уважительны, — все, за исключением, кажется, вновь возрожденного Буридана. Эти двое пришли сюда нынешним вечером, чтобы позаботиться о недолговечности создавшейся ситуации.
— В любом случае, такие увеселения, как это, редки, Джекоби, — продолжал Эннерсин. — Оно, конечно, для привлечения любопытных и психопатов, да. Но есть и третья аудитория, которая меня тревожит, — заметил Эннерсин, пока они шагали вверх по ступеням ко входу.
Сарто свирепо посмотрел на лакея, который опрометчиво подступил к ним на входе.
— Что за третья аудитория?
— Вы видите там Гвиневер? Они долгие годы содержали лошадей для Буриданов. Не сомневайтесь, они будут счастливы освободиться от бремени — или владеть зверями напрямую.
— Что они после этой ночи и получат.
— Я бы не был в этом так уверен, — сказал Эннерсин. — Доказательство, что Амандера Трейс-Гайлс самозванка — не доказательство, что где-нибудь нет реальных наследников.
— Что вы говорите? Она была в башне! Наконец ясно, что там пусто. Нет никаких наследников, которые «должны быть».
— Не там, нет... Вы не забывайте, что есть шестнадцать наций, заявляющих о родстве по крови с Трейс-Гайлсами. В тот момент, когда эта Амандера будет объявлена фальшивкой, остальные претенденты сцепятся за свои наследственные права. Начнется общая, совершенно легальная, свалка — может быть, даже гражданская война. Многие из этих людей здесь для того, чтобы оповестить свои нации в ту секунду, когда она станет возможной.
— Это смехотворно! — Сарто забыл, что собирался сказать дальше, потому что они вступили в высоченный передний зал особняка Буриданов.
Он пах свежей краской и сохнущей штукатуркой. Вдоль лестничных колонн горели фонари и жаровни, освещая потолки, усеянные фресками с аллегорическими фигурами. Раскрашенные синим, желтым и красным потолки были вновь отмыты и до тошноты броски, как и героические позы мужчин и полуодетых женщин на фресках, разнообразно свисающих с, скачущих на, или пожираемых сотнями лошадей в нелепых позах. Сарто какое-то время глазел на это зрелище, потом его передернуло.
— Иногда прошлое лучше оставить в могиле, — резюмировал он.
Эннерсин хихикнул:
— Или хотя бы затенить где следует.
Сарто ожидал встретить в имении хаос, ведь ничья нога сюда не ступала столетиями, так что новая прислуга Трейс-Гайлсов будет незнакома с планировкой собственного дома. В конце концов, она будет пестрым сбродом, нанятым среди отстоя Малого Спайра из уволенных за безрукость или полупреступников; он с уверенностью ожидал увидеть официантов, которые проливают напитки в декольте дам — когда не заняты тем, что суетливо натыкаются друг на друга в попытках услужить.
Ничего такого не было. Вместо того в углу играл спокойную павану струнный квартет, а мужчины и женщины в черных фраках и белых перчатках скользили туда-сюда, изящно подставляя серебряные блюда и ненавязчиво подменяя случайно опрокинутые бокалы. Прислуга, по правде говоря, почти гипнотизировала своими движениями; они были лучше собственных слуг Сарто.