— Никакого гнева. Всегда рассудок, никакого гнева. И никакого хныканья. Мне нужна вся твоя смелость.
— Если только она у меня есть.
— Она у тебя есть. Я помню Джорджа. Теперь я хочу, чтобы ты занял мое место и продолжил преподавание.
— Профессор, да вы же сами…
— Насколько я понимаю, теперь ты разговариваешь с отцом. Научись у него как можно большему и передай все знания нам. Это мой приказ, Джеймс.
— Да, сэр. Но это будет нелегко.
— А ничто и никогда не бывает легко. А теперь я хочу попросить тебя о поступке, который потребует всей твоей смелости.
— Да, сэр?
— Я не хочу больше влачить такое существование. Это очень мучительно, а к тому же не имеет теперь никакого смысла.
— Профессор, может быть, мы сможем…
— Нет, нет, все это безнадежно. Не пропускай ты мои уроки анатомии в пору своего увлечения Полой, ты бы… — Профессор снова закашлялся, на этот раз еще более мучительно, и, немного отдышавшись, сказал: — Джеймс, положи всему этому конец, и чем скорее, тем лучше. Ты понимаешь, о чем я говорю.
Джеймс был так потрясен, что только через какое-то время сумел пробормотать:
— С-сэр…
— Да. Я вижу, что ты понимаешь.
— Сэр, я н-не могу.
— Сможешь, сможешь.
— Но я даже не знаю, что нужно делать.
— Наука всегда находит решение.
— Вы хотя бы позвольте мне посоветоваться с…
— Ты ни с кем не будешь советоваться, ты никому ничего не скажешь.
— Вы оставляете меня с этой проблемой один на один.
— Да, именно так. Именно так мы и взрослеем.