– А кто мне за это заплатит? – Спросил он неохотно. – Здешние даже медяка в глаза не видели.
– Лучше подумайте, какую награду вы получите, если эта женщина не выживет, и её показания не смогут помочь мне в расследовании, – ответил я мягко.
Он вздохнул и ничего не ответил, но я был уверен, что оставляю девушку в надёжных руках. Врач позаботится об этих двоих, заботясь о своей драгоценной шкуре. Ну и хорошо, поскольку в этом случае меня интересовали не причины его поступков, а их следствия.
– И зачем жить такой шлюхе? – Буркнула Грольшиха из-за моей спины. – Только перед людьми срамиться.
Ну что ж, она была, как видно, из тех людей, которые не умеют держать язык за зубами даже тогда, когда опыт научил, что за это отсутствие сдержанности можно их лишиться.
– Даже если мать шлюха, в этом нет вины ребёнка. – Медик пожал плечами, а я подумал, что он совершенно прав.
– Ну, хорошо, – сказал я. – Надеюсь, вы не подведёте меня, доктор. Я буду проверять, что и как. А теперь извините, долг зовёт...
Я кивнул ему головой, даже не взглянул на Грольшиху и покинул квартиру. Признаюсь, что я ощущал удовлетворение. Это чувство было мне не совсем чуждым, ибо и прежде жизнь ставила меня перед множеством проблем, с которыми я смог превосходно справиться, но, тем не менее, очень приятным.
Мой коллега, чьё присутствие в Виттлихе пока не создавало проблем (хотя я и думал угрюмо, что положение вещей может в любой момент измениться), прислал гонца с просьбой как можно скорее встретиться. Хочешь не хочешь, пришлось тащиться в таверну, где он снимал комнату. Парадный вход был украшен очень большой и красочной вывеской, на которой было намалёвано то, что на первый взгляд напоминало большое погнутое ведро, а на второй взгляд – рыцаря в полном доспехе. Трактир назывался «Доблестный Гектор», что, несомненно, свидетельствовало о широкой эрудиции владельца и о том, что античная история Гомера о защите далёкого Илиона произвела на него сильное впечатление.
Оттон ждал меня в алькове, где он изволил обедать. Правой рукой он азартно черпал из миски, полной похлёбки, а левой пощипывал прислуживающую ему девку.
– Рад видеть тебя в добром здравии и настроении, – сказал я с порога.
Мой товарищ вскочил на ноги и расплылся в искренней улыбке.
– Дорогой друг, как хорошо, что ты уже здесь!
Он прошептал что-то девушке на ухо и хлопнул её по заднице, а она пискливо рассмеялась, после чего быстро исчезла за занавеской, отделяющей альков от основной части зала.
– Мордимер, сейчас ты должен спасти даже не Роберта, а его имущество – сказал Оттон драматическим тоном.
– Да ты что, – буркнул я. – Интересно, какое ты мне придумаешь новое задание. Ну, хорошо. – Я махнул рукой. – Говори, что там с этим имуществом? – Я уселся на стул и придвинул к себе миску Оттона. – Не возражаешь, дорогой друг? Я как-то проголодался, когда увидел, как ты ешь с таким аппетитом.
– Конечно, конечно... Всё, чего пожелаешь.
– Итак? – У меня был полный рот, поэтому я решил, что этой короткой версии вопроса должно быть достаточно. Суп действительно был весьма неплох.
– Братья Эсми ворвались в дом Роберта и заняли его, очевидным образом действуя вопреки закону.
Я проглотил то, что было во рту.
– Позови служанку, сделай милость. Пусть она принесёт хлеб, а то как есть одну похлёбку... Ну да, твой кузен упоминал об арендаторах, что...
– Нет, нет, нет, – прервал меня Оттон. – Деревенская усадьба была записана на Эсми, так что дело неоднозначно с юридической точки зрения. Ты же знаешь, что убийца не может получить материальную выгоду от своего преступления, поскольку...