- Парни, 'хлеба и зрелищ' - опасный лозунг, - улыбнулся я и им, но уже без магии. - Сейчас вы развлекаете толпу за счет другого, - кивнул я на вставшего с отвиснутой челюстью от неожиданного вмешательства посторонней силы паренька. - Но может настать момент, когда кто-то будет развлекать ее же за счет вас. Это называется закон воздаяния. Вы его не боитесь?
Тот, которого я принял за главного в троице, ничего не поняв, начал ершиться:
- Слышишь, ты! Философ! Повторяю, чего тебе надо?
Все ясно, запущенный случай. Я вновь выдавил фирменную улыбку, на сей раз милую и дружелюбную.
- Да вот, зашел, смотрю, а вы играетесь. Подумал, а меня в игру не примите? Я тоже хочу!
И демонстративно переложил несколько раз совсем небольшой и нетяжелый рюкзак из руки в руку, словно это мяч. Действие это в моем исполнении несло угрозу, так как намекал я совсем на другую игру.
Парни переглянулись, решая, принимать вызов, или все-таки нет, но ни к какому выводу не пришли.
- Слушай, как тебя там, - оскалился главный, - шел бы ты отсюда? Это не твое дело, без тебя разберемся!
Краем глаза я заметил в оранжерее всех, кого хотел встретить - и только что вошедшего Манзони, и Селесту, и даже Эмму, которую тоже собирался мобилизовать на общественные нужды. Но это будет потом, сейчас мне нужно показать Манзони силу - такие, как он, ведут переговоры только с сильными. Но одновременно не перегнуть палку, не сломать парням что-то важное.
- Ты знаешь, кто я? - улыбнулся я персонально вожаку. - Спроси у местных, из этой школы, кто такой Шимановский!
- А я не хочу! - задрал голову он.
- А ты все-таки спроси, - настоял я, покровительственно усмехнувшись. - И тебе ответят, что Шимановский всегда был за справедливость. За нее он дрался, и даже умудрился победить. Слышал про бой у фонтана?
Лица придурков вытянулись. Про фонтан не знать они не могли, а значит, я гораздо более серьезный противник, чем они предположили изначально, и тем более, чем им хотелось бы.
- Вас трое, парни, - продолжил я. - А он один. Нехорошо как-то! - Вновь перебросил рюкзак из руки в руку. - Не по человечески!
Повисла грозовая тишина, пролети по оранжерее муха, ее бы услышали. Но я, кажется, загнал ситуацию не туда: драться парни не хотели, уйти не могли, а провоцировать их мне было пока невыгодно. И учитывая всеобщее внимание, из положения надо было срочно как-то выходить.
- Чико, дай я? - услышал я сзади голосок спутницы. - Дай я их побью? Пожалуйста!
Она положила руку на плечо и встала рядом. Сделала умоляющие глаза. Причем очень-очень умоляющие, да еще повернувшись так, чтобы ее видела вся массовка. Ай да Паула, ай да умница! Быстро соображает!
- Они очень похоже на моих кузенов - такие же высокомерные полудурки! - как бы пояснила она мне. - Можно их побью я, а не ты?
- Я... - Моя челюсть слегка отвисла от мысли, что даже не подумал о таком быстром и дешевом способе выйти из пата, достигнув своих целей. Господи, женщины - самое страшное оружие из всего тобою придуманного!
Вожак, сжирающий глазами фигуру моей спутницы, во всей этой тираде услышал лишь два слова, 'побить' и 'чико'. Задорно хрюкнув, что у него долженствовало значить легкий смешок, выдавил:
- Чико?.. Малыш?..
- Вот с этого и начну, - ткнула Паула в него свой пальчик. - Он прям как мой младший! И такой же тупой.