Они продолжали стоять, загораживая коридор. Джин судорожно пыталась разобраться, что все это значит, одновременно чувствуя, что не в состоянии подавить совершенно нежелательную реакцию своего тела.
Майк явно ожидал ответа. О чем это он спросил ее?
— Ты собиралась стать медсестрой? — услужливо повторил он свой вопрос.
Эта ситуация его явно забавляет, решила Джин.
— Мало ли кем я собиралась быть, — отрезала она. — Даже твоей женой, если помнишь. — Вся горечь, скопившаяся у нее в душе, прозвучала в этих словах. — Но все это в прошлом! — добавила она, пренебрежительно пожимая плечами.
— Разумеется, — негромко сказал он и выпустил ее руку.
Потом резко развернулся и пошел прочь. Глядя ему вслед, Джин обратила внимание на едва заметную неровность его походки. Боль комком застыла у нее в горле. Скольких сил стоит ему скрывать свою хромоту? И каково мужчине, привыкшему считать себя неотразимым, смириться с таким, пусть даже незначительным, физическим недостатком?
Она нехотя последовала за ним. Невозможно представить, как они будут работать вместе!
Пройдя несколько шагов, Джин снова остановилась. Ей надо обдумать ситуацию и решить, что делать. Это всего лишь на два месяца, напомнила она себе. Восемь недель по пять рабочих дней, что составляет сорок дней. Прямо-таки библейский срок! Кажется, дело было в пустыне?
Пустыня вполне устроила бы Джин. Все лучше, чем общество, в котором она неожиданно оказалась!
С ее губ едва не сорвался истерический смешок. Все это не смешно, сурово одернула себя она. Но, прислушавшись к неровному биению сердца, решила, что для того, чтобы справиться с этой ситуацией, все средства хороши. Почему бы не попробовать перевести все в шутку, если это поможет? Может быть, стоит отнестись ко всему легко и беззаботно?
Она помедлила перед дверью в комнату медсестер, раздумывая, зайти или нет, чтобы поздороваться. Но эта задержка могла бы только отсрочить неизбежное, и Джин прошла мимо. В голове вертелась мысль об увольнении. Глупости! Ей некуда уйти. София ходит в детский сад при больнице, у нее появились там друзья, вместе с которыми она сможет пойти в школу.
София! Она едва не выкрикнула имя девочки вслух, охваченная внезапным отчаянием. До этого момента Джин не включала дочь в это странное уравнение, связавшее ее прошлое и будущее. Но София, несомненно, является его частью, неизвестной величиной!
И это к лучшему — пусть остается неизвестной, решила Джин, подавив всплеск паники.
Мысль о Софии придала ей хладнокровия и сил. Она распрямила плечи, вытянувшись на все свои метр семьдесят, и пошла по коридору, убеждая себя, что справится со всем этим, как уже справлялась с множеством проблем в прошлом. Главное — сохранить уверенность в себе…
Войдя в кабинет, она увидела, что Майк стоит, склонившись над ящиком с медицинскими картами. Благодаря природной грации, довольно редко встречающейся у таких высоких мужчин, даже в этой позе он не казался неуклюжим или сутулым.
— Опаздываешь, — проговорил он, выпрямляясь и выразительно глядя на часы.
— Не пытайся поймать меня на этом, Майк! — огрызнулась Джин. — Больница задолжала мне гораздо больше за сверхурочную работу. Я могу хоть сейчас взять неделю отгулов!
— Пытаешься улизнуть?
Это был явный вызов, но он прозвучал так мягко, что она не нашлась, что ответить, и сердито направилась к своему месту.
— Ты переставил столы! — возмущенно вырвалось у нее.
Предыдущему заведующему не нравился яркий свет, поэтому он поместил свой стол подальше от окна и сидел лицом к двери, а четыре стула для посетителей располагались перед ним в виде подковы. Стол Джин стоял наискосок, ближе к окну, так что со своего места она могла видеть дверь и в то же время любоваться красотой озера.